Лора посмотрела за пределы сада, разбитого на крыше, на башни домов Манхэттена. За некоторыми окнами скрывались офисы, но за многими были квартиры, где жили одинокие или семьи и у каждого своя жизнь: любовь, утраты, боль и радость. Снизу, со двора, до нее доносились голоса: крики и смех детей, один из соседей спрашивал жену, пойдет ли она с ним выгуливать собаку, другой сосед звал ребенка домой спать.
— Да, конечно, мне хочется, чтобы у меня была семья. — Она помолчала. — В некотором роде она у меня есть. Ты и Роза опекаете меня, как матери, Клэй — брат или что-то вроде сына — я никогда толком не знала, что же именно, а Келли, как сестра. Это даже в большей степени семья, чем у большинства других людей. Я завожу новых друзей; если бы было время, то завела бы их еще больше. У меня их и так больше, чем у большинства других людей.
— За исключением, пожалуй, того, что до сих пор остается пустым еще одно большое пространство. Лора вновь посмотрела на освещенные окна башен:
— Я стараюсь не раздумывать над этим. У меня слишком много других забот, требующих постоянного внимания. Посмотри, кем я была одиннадцать лет назад. А теперь все идет отлично, и все это произошло так быстро, что временами мне немного страшно, словно это не может длиться долго и скоро вокруг меня все начнет рушиться.
— Брось, это предрассудки, — сказала Джинни. — Мы живем в прочном, хорошо организованном мире. Что это? Здесь кто-нибудь есть?
На лестнице послышались шаги, в дверном проеме появился Клэй.
— У вас дверь открыта, поэтому мы и вошли без звонка. Будь я вором, то мог бы вынести отсюда все добро, а вы даже не заметили бы, что я здесь. Привет, Джинни!
Он наклонился и расцеловал Лору в обе щеки:
— Ты выглядишь великолепно. Волосы стали длиннее, мне так больше нравится.
— Совсем немного. Привет, Мирна, заходи, выпей немного чая со льдом.
— Да, с удовольствием. Мы шли пешком, на улице так ужасно жарко. Здесь гораздо прохладнее.
Клэй развалился на стуле, выпив один бокал с чаем, наполнил второй.
— Теперь моя жизнь вне опасности. У меня совсем пересохло в горле квартала за три отсюда. Хотел было заглянуть в бар, но Мирна не дала, несмотря на то что моя жизнь была поставлена на карту. Суровая женщина.
— И… — многозначительно произнесла Мирна.
— И мы поженимся, — сказал Клэй, их голоса слились в один. — Эта леди постоянно твердит, что она мне необходима, и наконец, я решил, что она, возможно, права.
Лора улыбалась:
— Замечательно, я так рада!
Она поднялась и поцеловала Клэя и Мирну:
— Когда это произойдет?
— Как можно скорее, — сказала Мирна, — Клэй любит менять свои решения в последнюю минуту. Он считает это признаком гибкости.
— А она считает свидетельством отсутствия взрослости, — со вздохом сказал Клэй. — Есть какая-нибудь надежда для существования этого брака?
Мирна спокойно улыбнулась:
— Есть надежда для тебя; ты уже начинаешь принимать нужную форму.
Лора бросила взгляд на Мирну. Та нравилась ей ничуть не больше, чем прежде, но с некоторых пор Лора стала подумывать, что, может быть, она действительно подходит для Клэя. Теперь же Лора начала испытывать смутное беспокойство: Клэю нужна жена, а не директор.
Сам Клэй сидел беспечен и невозмутим.
— Формируюсь, правильно. Я уже надавал разных обетов больше, чем целый монастырь. Ты понятия не имеешь, скольким я жертвую ради брака. Но благодаря тому, что я сохраняю приверженность паре плохих привычек, я не полностью теряю свою индивидуальность. Вот как обстоят наши дела.
Он наклонился вперед и прикоснулся к руке Лоры:
— Ты так много сделала для меня; я в неоплатном долгу. Не знаю, где бы я был без тебя. Возможно, где-нибудь в бегах. Только наверняка не там, где нахожусь сейчас, не имел бы такого количества денег, если бы не работал в отелях. В твоих отелях. Знаю, ты заботишься обо мне. Поэтому я и подумал, что пора бы устраиваться.
Мирна выглядела удовлетворенной, но Лора нет.
— Не лучше ли жениться по любви, чем из стремления доставить удовольствие сестре? — беззаботно спросила она.
— Ты совершенно права, — согласился Клэй. Он взял Мирну за руку. — Мы с Мирной любим друг друга.
— Я рада, — сказала Лора.
Она не была удовлетворена, но решила оставить эту тему. Сколько раз говорила она себе, что не может и не должна вмешиваться в жизнь Клэя, даже если бы у нее была такая возможность. Достаточно, что они с ним были друзьями, семьей и могли рассчитывать друг на друга, если возникнет необходимость.
— Теперь позвольте и мне сообщить вам свои новости, — сказала Лора. — Только что я стала держателем пакета акций корпорации «Сэлинджер-отель».
— Что? — Клэй выглядел сконфуженным. — «Сэлинджер-отель»? Ты владеешь?.. Но это невозможно. Это же семейное дело. Они не допускают в него никого со стороны.
— В корпорации уже есть три аутсайдера, я хочу сказать, трое со стороны. Давным-давно, когда Оуэн строил по два или три отеля в год, ему нужны были дополнительные наличные средства, и тогда он продал часть акций своим друзьям. Единственное условие…
Клэй радостно воскликнул:
— Ты владеешь паем в корпорации Сэлинджеров! Ты владеешь паем? Что ты скажешь! Ты добилась своего — отели и часть компании, которую этот сукин сын отнял у тебя… Ты будешь сидеть на совещаниях членов правления рядом со старым Феликсом, и он не сможет тебя вышибить оттуда! Ни черта! Эй, это нужно отметить!
Он вдруг замолк, между бровями залегла морщинка.
— Условие? Какое условие?
— В уставе корпорации говорится, что ни один из членов правления не вправе продавать свою долю другому лицу без одобрения сделки правлением, кроме случаев, когда эта доля продается кому-либо из членов семейства Сэлинджеров.
Клэй еще сильнее нахмурился:
— Как в таком случае ты можешь чем-то владеть? Черт, Лора, Феликс не утвердит, да и его молчаливый братец тоже. Никто из них не пойдет на это.
Клэй заметил, как Лора и Джинни обменялись улыбкой.