-И виноватой решила назначить меня,- успокаиваясь, вздохнула Настя.-От бабушки она брала деньги?
-Скорей всего да. Может, тебя к Лиде?
-Нет. Я пока не могу. Поехали домой. Ты останешься?
-Нет. Дел по горло. Вечером сходим куда-нибудь.
Настя покивала. В квартиру я ее завел и даже уложил. Удалось ей заснуть или нет, не знаю. Ночью Настя точно не спала.
Настя. 28-29 июля.
Я полежала минут тридцать прикрыв глаза, после того как Артем закрыл дверь. Сна не было. И ночью я тоже не спала, несмотря на всю суету понедельника.
К моменту моего появления в терапии с Катей беседовал психиатр и в ее поведении не нашел ничего ужасного. А раз так сестра решила уйти. Врачи препятствовать не стали. Я с одеждой и машиной подвернулась очень кстати. Сестра хмыкнула по поводу вещей, что я ей принесла, но на хмыканье ограничилась. От машины моей тоже была не в восторге. Однако давно известно, что лучше плохие колеса, чем хорошие ноги и Катя поехала. По дороге домой я рассказала сестре о ситуации в ее магазинах и сказала, что вся выручка пошла на оплату похорон. Хватило как раз на ритуальные принадлежности. В кафе я внесла задаток из своих. Место на кладбище оплатила…Лина Николаевна. Я была в ужасе, когда узнала про это. Такие деньги, за чужую тетку! Но Артем опять заявил, что это не обсуждается, и, если мама что-то дает, значит может себе это позволить. Правда, этого я Кате не сообщила. Сказала, что доплачивать за поминки предстоит ей. Катя расспросила, какие вещи я взяла для мамы и когда я рассказала, мне показалось, что сестра сморщила губы. Ну сама виновата! Я ее самоубиваться не заставляла.
Вечер прошел стандартно. Готовка, ожиданье Темы, которое я скоротала за просмотром вакансий в наших медцентрах, кредит-то с меня никто не снимал, ужин с Темой, выгул Мухи, естественно, с Темой. Укладывание Темы баиньки.
Сама я забылась коротким сном, погрузившем меня во что-то вязкое и черное. Боясь утонуть открыла глаза и не закрывала их до утра. Попыталась вспомнить. Вспомнить хоть что-нибудь хорошее о своей маме. Ничего! Вечно сердитый голос, поджатые губы, недовольный, взгляд. Постоянный страх, что она меня бросит в детском саду или в кладовке. Хорошее было одно — она бросила меня бабушке. Пожалуй, за это стоило быть благодарной дочерью.
-Спи,-пробормотал Темка мне в шею,-завтра трудный день будет.
С момента сегодняшнего утра, как мы вышли из дома с Темой, все происходящее начало казаться мне ирреальным. Иногда мне представлялось, что я вижу всем со стороны. Даже щипала себя периодически, что б убедиться, что это не сон.
Выносят гроб с чужой женщиной с желтоватым лицом. Это не мама. Мама была красивая. Истерит сестра. Кидается к телу. Крепкий рыжеватый парень подхватывает ее. Растерянно хлопая зеленоватыми глазами, смотрит на меня. Незнакомые женщины гладят сестру по плечу и что-то говорят ей и парню. Это мой Артем! Почему он держит Катю?! Что шепчут эти тетки?!
Появляется батюшка и спрашивает у меня, как зовут покойницу. Удивленно смотрю на священника и называю имя. Потом удивленно рассматриваю охапку свечей и каких-то бумажек в руке. Вручаю всем свечи и бумажки. Мне кивают в знак благодарности. «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно…»-начинает священник. Неожиданно появляется лысоватый молодой мужчина в очках, кажется, я его знаю. Артем с облегчением передает ему сестру и встает рядом со мной. Зажигает от моей свечку. Делает полшага назад. Я хочу, что б он меня увел отсюда, я здесь лишняя. Но мы стоим. Панихида заканчивается, тушим свечи.
-Прощаться здесь будете или на кладбище?-спрашивает батюшка.
Все смотрят на Катю, та снова начинает рыдать и поворачивает ко мне лицо, залитое слезами. Я не хочу закрывать чужой женщине желтоватое лицо и посыпать землей.
-Здесь,-раздается спокойный властный голос из-за моей спины. Я киваю и заставляю себя поцеловать холодный лоб покойницы.
Лицо женщины скрывается под покрывалом.
«Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас. ...»-снова начинает звучать голос священника. Стучат молотки. Воет сестра. Все!
Артем усаживает меня в автобус. Шепчет «Держись!». Гроб, сестра, тетки. Артема нет. Он на машине. Раскаленный асфальт кладбищенских дорожек. Запах пыли. На кладбище командует Тема. Сестра пытается лечь на гроб. Очкастый Миша, оттаскивает ее прочь и гроб скрывается в темной яме. Я бросаю комок колючей земли в провал могилы и, поддерживаемая сильными руками Темы, отхожу. Между могил асфальта нет. Цепляюсь за какую-то травину.