Жара спала. Хорошо! Я закурил еще одну. Перестали дрожать руки. Но захотелось куда-нибудь присесть. Огляделся в поисках лавочки. Б…ь! Кто этих п@@@@@в позвал?! За оцеплением, где толпились достаточно многочисленные зеваки? расположился автобус местного телевидения. Три года назад парочка их представителей напросилась с нами на дежурство. Взяли на свою голову! На отснятые кадры они умудрились наложить такой текст, предварительно подсунув нам на согласование иное, что мы всей группой три дня писали объяснительные и всей нашей вертикали власти, начиная с папеньки, объявили по «строгачу». С тех пор у нас свой пресс-центр, а телеработников никто литературными словами не называет.
Опять телефон! Настя! Но это был отец.
-Живой?
-А че мне будет!
-Мать успокой, насмотрелась новостей!
Но вместо номера мамы я стал набирать номер Насти. От нее было два пропущенных вызова, а от мамы только один. Настин телефон не отвечал. Набрал маму.
-Тут в телевизоре, прям бойню показывают!-всхлипнула маман.
-С моей фамилией?-решил уточнить я причины паники.
-Нет, но я видела Севу.
Железная логика!
-Мам, все в порядке. Сева очень фотогеничен. Я вообще в другом месте.
Опять стал названивать Настюхе. Да что ж это такое! Отбросил окурок, собираясь послать всех подальше и бежать к ней на Первомайскую, благо здесь минут пятнадцать пешком, но ко мне подошел сержант из оцепления.
-Вы из опергруппы? Тут гражданка утверждает, что живет в восемьдесят первой квартире. Прописки нет. Говорит, что живет с мужем, но штамп в паспорте отсутствует. Говорит, что муж дома, но на звонки не отвечает. Пропустить?
-Давай,-лениво согласился я.
Ко мне подошла тетка лет тридцати пяти. В меру ухоженная, в меру замученная. К счастью, показался участковый.
-Из восемьдесят первой? Там никто не открывал.
-Я дозвониться до мужа не могу с двенадцати часов! Я не понимаю, что происходит! Я б раньше приехала, но напарница в отпуске.
-Идемте,-скомандовал я и мы с участковым проследовали за теткой. Сержант потопал за нами.
-Вы со мной пойдете?-очень удивилась та.
-Войдем с вами, если все нормально, уйдем.
Нормально ничего не было, о чем сообщил вой тетки из комнаты и плотный запах человеческих испражнений. Хорошо, что не поужинал.
Эта квартира в отличии от предыдущих было однокомнатная. Посреди комнаты стояла приличная двуспальная кровать с резными столбиками. К столбикам у изголовья была прикована наручниками пропавшая гражданка. Ноги гражданки были привязаны к столбикам внизу кровати. На гражданке Зиновьевой ничего не было, под гражданкой смятая обмоченная простынь. Грудь пропавшей едва вздымалась. Дамочка была жива, но без сознания. А вот ее похититель, валявшийся на икеевском коврике, сделанном под шкуру, был мертв. Шкура под гражданином давно перестала быть белой.
Сержант обрисовал происходящее глаголом, произведенным от мужского полового органа и участковый с коллегой, согласился.
-Давай за врачами и за нашими, и мужа приведи,-приказал сержанту.-Только проконтролируй, что б детей не было.
Оглянулся по сторонам. А похититель ли лежит на коврике? Никакого беспорядка в комнате, даже одежда гражданки аккуратно сложена на комоде. Простыни? Ну так освободиться пыталась. Заткнув нос, склонился над трупом. С той стороны, что поддавалась осмотру никаких повреждений нет. Участковый отстегнул дамочку.
-Руки ее не трогай, пусть сами доктора разгибают,-попросил я коллегу. Помрет еще, а нам объясняйся.
Поднял с пола сожительницу покойного и буквально притащил на кухню. Тетка выла, но не сопротивлялась. С трупом и без меня разберутся, а поговорить с гражданкой, пока от шока не отошла не помешает.
Вышел я из «нехорошей квартиры» через час. Стемнело. Народ еще топтался у подъезда. Суетились журналисты. То ли жрать хотелось, то ли блевать. Голова трещала от вони и духоты. В ушах стоял крик гражданина Зиновьева «Что ей с..ке не хватало!». В кармане брюк гражданки Зиновьевой нашли сто долларов. Опять набрал номер Насти. Наконец-то она взяла трубку.
-Буду через двадцать минут.
-Намного раньше, если никуда не свернешь, а пойдешь прямо как стоишь,-раздался в трубке немного насмешливый голос Аськи. Я повертел головой и увидел знакомую машину.
Настя. 29-е июля. Почти ночь.
Подъехать близко мне не дали. Мешаю спец. технике. Пришлось парковаться в торце дома. Оставив собаку в машине, я стала пробираться к подъезду. Реанимация, «скорая», труповозка. Да еще слухи среди собравшихся ходили один хлеще другого. И я опять стала поддаваться панике. Не желая рисковать здоровьем, ушла. Плюхнулась в машину, опустив голову на руль. Сколько так просидела не помню. Постепенно темнело. Решилась еще раз набрать Артема. И тут обнаружила, что засунула телефон в сумку. Вот овца! Я-то думала, что он в кармане шорт! А дальше… Дальше я почувствовала себя воздушным шариком ибо от радости чуть не взлетела. Он мне звонил!!! Набрала номер-знакомая тишина, но звонил после репортажа, значит, живой. Оставалось только ждать. И я дождалась!