Радостно улыбнулась: значит у него получилось приехать раньше - пора мчаться домой, с видео разберусь завтра, после работы.
Черт, убраться не успела: пальто как лежало кучей на стуле, так и лежит. Поднялась и пропустила момент, когда появилась обнаженная девушка, сразу запрыгнувшая мужу на талию, обхватив длинными ногами, и он, среагировав, прижал ее к стене, стал страстно целовать. Муж погрузился в нее без всяких прелюдий, одновременно кусая откинутую назад шею и вбивался в нее с такой силой и страстью, какую я не видела и не чувствовала, наверное, никогда. Блондинка… Влажные волосы прилипли к спине, его руки были напряжены, но они не останавливались…
Минут через десять… Он перенес ее в зал на диван. Наверное, руки устали.
Сколько я на это любовалась?
Минут тридцать…
Чего ждала?
Что появится голубая заставка с конопатой мордашкой и табличкой: «Все!». «Та – рам – пам – па – пам!»
Я больше не могла. В голове, как назло, стала крутиться мелодия из «Ералаша», и я ее стала напевать, пока выключала монитор и выходила из комнаты, плотно прикрывала дверь, спускалась по лестницы и садилась в машину.
- Веселые истории журнал покажет наш… Веселые истории в журнале «Ералаш». Парам – пам – па!
Фит привычно заскрипел, когда я выворачивала руль, криво паркуя машину около дома. Обычно я действовала аккуратно. Но сегодня особенный день.
Из багажника достала два больших пакета с продуктами, в одном острый угол от тетрапака с апельсиновым соком проделал дыру и, по мере моего пешего подъёма на десятый этаж, она целенаправленно увеличивалась в размерах. Я ждала, что она порвется, и я вынужденно прервусь… И тут не повезло.
На телефоне было счастливое время: 16:16.
Открыла входную дверь, сделала шаг в квартиру – дно пакета лопнуло и продукты рухнули на пол. Из спальни доносились стоны. Камеры не солгали. Не раздеваясь, как была, лишь осторожно прикрыв дверь, прошла в гостиную и села на диван, который стоял напротив двери в спальню.
Обычно с работы я прихожу в восьмом часу вечера - у них еще есть пять часов. Я подожду. Спина была прямой. Я слушала его стоны…ее…их общие, скрип нашей семейной кровати. Наконец, это прекратилось.
- Так хочу пить… - услышала низкий голос мужа, и он с широкой улыбкой, оглядываясь на любовницу, распахнул дверь.
- С приездом! – поднимаясь, проговорила с застывшей улыбкой, брезгливо осматривая мужа в полной боевой готовности. – Смотрю ты уже принарядиться успел, — кивнула на средство защиты туго обтягивающее орудие, почти часового, труда.
– Никак жену ждал! Репетировал!
Всплеснула руками, неожиданно обнаружив, что до сих пор держу пакет с едой.
Думала, посмотрю ему в глаза и уйду, но в меня словно бес вселился. А я наивная переживала, что наш брак рушится из-за меня.
Пашка не знал, что сказать. Так и стоял, хлопая глазами.
- А я тебе ужин приготовила!
Усмехнулась и налетела на него, словно фурия, начала, что есть сил лупить пакетом с едой. В какой-то момент целлофан не выдержал, продукты разлетелись по всей комнате, даже залетели в спальню, - раздался истошный женский визг.
- Мерзавец! В командировке он был.
Я орала и била, била и орала… пока Павел не шагнул вперед и не влепил мне пощечину – я замерла, не веря, что он смог поднять на меня руку. Уставилась на него, как мышь на удава, боясь пошевелиться.
- Хватит уже. И перестань так смотреть на меня своими глазищами, — проговорил и отвернулся, не выдержав моего взгляда.
- Уходи, Люда, — бросил он своей любовнице, — мы потом с тобой поговорим.
Он вернулся в спальню и подал белобрысой курве вещи, та дергано начала одеваться, все время испуганно косясь на меня.
Постояла еще немного. Павел натягивал штаны, прервавшись лишь на то, чтобы стянуть резинку и отбросить ее в сторону. Бедняга, не пригодилась. Оправдываться он не спешил, а я не могла больше наблюдать за этой… за этими…
Брала самое необходимое: нижнее белье, домашнюю пижаму, белые блузки, брюки; косметику, подцепив рукой, просто ссыпала в пакет, туда же отправилась зубная щетка и прочие средства гигиены. Календарь с крестами, зажала подмышкой.
Забросив вещи в багажник, обнаружила, что прихватила с собой два рваных пакета, положила поверх вещей. Затем упала на лавочку и разрыдалась.
- Как же плохо… - шептала, раскачиваясь из стороны в сторону.
- Узнала, все-таки, девонька? – наша соседка, баба Нюра, добрая душа, подсела рядом и начала легко похлопывать меня по спине. – Давно он ее водит уже, год как.
Получилось выдавить из себя слова, крутившиеся все время в голове.
- Чего ему не хватало, баб Нюр, а? Я готовила, убирала, стирала. Три года...
- Ой, доченька, это великое горе, — приговаривала она, – но не страшное. Мужики иногда ходят по другим бабам. Им это надо, понимаешь? Поплачь, поплачь да и возвращайся.
После этих слов, на меня словно ушат с ледяной водой вылили - я распрямила спину.
- Нет, баб Нюр, не понимаю.
Я поднялась, рука женщины съехала с моего плеча. Аккуратно стерла слезы и проговорила:
- Пора мне, баб Нюр. Пора.
Завела автомобиль и целеустремлённо направилась в центр города, к бизнес-центру «Орел». Почему, когда в моей жизни появляется отчим - все рушится? С другой стороны, не отчим заставлял Павла прыгнуть на эту блондинку. А я? Может, это со мной что-то не так? И не стоит винить окружающих.
Лев Валерианович встретил меня у дверей и заботливо проводил к стулу.
- Дарья, я вас приметил ещё на улице из окна. Что у вас случилось?
- Я принимаю наследство. Где подписать? - подняла на мужчину заплаканные, наверняка стеклянные глаза.
Мужчина дернул щекой и удобно устроился на стуле.
- Всё-таки у вас удивительные глаза, — удивлённо проговорил. - А дом мы оформим. Не волнуйтесь.
Между нами возникла тишина. Лев перечитывал какие-то документы, делая какие-то пометки.
- Геторохромия... - проговорила задумчиво.
У меня было такое чувство, что всё это происходит не со мной.
- Что, простите? – мужчина оторвался от заполнения бумаг и посмотрел на меня.
- Геторохромия... Разный цвет глаз.
- Любопытно, — проговорил и вернулся к бумагам.
Через несколько секунд, подумав, он пересадил меня на небольшой диван, стоявший здесь же, в кабинете, и насильно всунул в руки бокал горячего чая.
Подписав какие-то документы, вроде доверенности, покинула кабинет. Завтра будет четверг, после завтра - пятница и это ещё две новости, одна хорошая, другая плохая. Хорошая: на работе некогда думать о личном. Плохая: это всё же работа и напиваться сегодня не стоит. Решила вернуться в загородный дом. В конце концов, там нет неверных мужей и их любовниц.