— Ничего особенного, просто агрессию повышал. До конца дела не довел, поэтому против кого, мы не знаем.
— Так тоже можно?
— От многого зависит, — стал серьёзным Волк. — Кто морок накладывает, насколько развито сплетение у жертвы, какова у неё сила воли, в каких условиях приходится работать. Интересно стало?
— Не хочу чувствовать себя беззащитным, — честно признался, не видя смысла таиться.
— Тоже верно. — Старец задумался, посмотрел на меня с прищуром, кивнул своим мыслям и пододвинул ближе письменный набор, стоявший на столе. — Вот что сделаем. Раз уж ты у нас отличился, будем считать, тебе положена награда. За храбрость в бою. Держи, — он протянул исписанный крупным почерком лист. — С этим тебя пропустят ко мне на занятия. Послушаешь, как мороки замечать, как с ними бороться, ну и самому как накладывать, не без того.
Милорад не возражал, поэтому и я не стал отказываться. Встав, с поклоном принял пропуск и витиевато поблагодарил за оказанную честь. Мы ещё немного поговорили, старец рассказал, когда и куда приходить на занятия, снова заверил, что у меня с мозгами всё хорошо и деликатно выпроводил восвояси. Мы не сопротивлялись, потому что своих дел хватало.
Уже дома, вечером, дядя выразился в том духе, что Волк непрост. Да по одному имени понятно, что не прост! Звериные имена — Волк, Рысь, Белка и другие — дают в семьях не самого высокого статуса, проще говоря, бедняков. Точно так же только князья носят двухсложные, включающие слоги — слав и — влад. Формального запрета нет, просто если боярин назовет сына Владиславом, то это — заявка, которую надо подтверждать.
Чтобы выходец из бедной семьи достиг положения старца в Обители, он должен обладать незаурядными способностями. В первую очередь — интеллектуальными. Так что Волка я не собирался недооценивать.
По сравнению со средневековьем моего прошлого мира, в этом поразительно доступны знания. У нас века до восемнадцатого-девятнадцатого, в России и до двадцатого, возможность получить образование служила маркером принадлежности к высшему классу, исключения редки. Речь не о том, чтобы выучиться читать-писать, базовая грамотность при желании и крестьянам была доступна, не из самых бедных, разумеется. Я говорю о латыни, поэзии, исторических хрониках и геометрии, то есть всему тому, что давалось либо нанятыми учителями, либо зачитывалось в относительно немногочисленных университетах. Здесь ситуация совершенно иная, основами истории, географии, биологии, математики и химии владеют вообще все. Да, на самом примитивном уровне, но — все!
Причин я вижу две. Во-первых, у здешнего общества значительно больше ресурсов. Парадоксальная ситуация. Высокая смертность и враждебная природа не мешают крестьянам собирать огромные урожаи, обеспечивая пропитанием как себя, так и остальных жителей княжеств. Правда, с логистикой постоянные сложности, отсюда большое количество мелких городков со сравнительно небольшим населением. Урожай ржи сам-восемь без проблем деревенские обеспечивают собственными силами, в хороший год земля родит сам-пятнадцать, если же погода плохая, то приглашают старца из Обители Лесного Князи или Синеокого. Голода (массового) не бывает. К тому же еда разнообразная, кроме хлеба много видов овощей и фруктов с широкой палитрой вкусов. Несколько хуже обстоят дела с мясом и молочкой. Не в том плане, что их мало, просто местные коровы и внешне отличаются от привычных мне, и молоко у них немного другое, больше на козье похожее. Курицы здорово смахивают на павлинов, только без хвоста, несутся серыми в черную крапинку яйцами.
Во-вторых, религиозная подоплека. Обители рассматривают распространение знаний как исполнение воли Ушедших Богов, а народ здесь чрезвычайно религиозен. Сложно сомневаться, когда постулаты религии подтверждаются на каждом шагу. Отсюда стремление старцев не столько к проповеди, сколько к обучению молодежи, отсюда же колоссальное уважение к учителям и просто мастерам, воспитавшим достойных учеников.
Также следует упомянуть о большом количестве источников знаний. Род неразрывно связан со своим столом — хранилищем информации и показателем статуса, практически неразрушимым артефактом, являющимся величайшей ценностью и святыней. Родов много, как следствие, столов тоже. Сведения многократно дублируются и распространяются, при невозможности получить их из одного источника на помощь сразу приходит другой. Монополии нет, установить её невозможно.