- Да что ты такое говоришь, крёстная? И как я потом буду управляться с двумя или тремя? Маму я точно не собираюсь просить о помощи, а няню вряд ли потяну. Нет, я не согласна, хочу только одного ребёнка.
- Но ведь придётся убирать остальных, а как выбрать, не подскажешь?
- Ну это же ещё ненастоящий ребёнок, а просто маленькая клеточка. Ты меня удивляешь, крёстная. Разве можно с твоей профессией быть такой сентиментальной?
На этот раз Елизавета Андреевна действительно вела себя необычно, наверное оттого, что нерождённые ещё малыши были ей родными по крови.
Она приняла решение рискнуть и воспользоваться только одним эмбрионом, в конце концов, если суждено, то приживётся и один. По крайне мере это освобождало её от нелёгкого выбора.
Лиза понимала, что со стороны это выглядит блажью, но ничего не могла с собой поделать. Она проделала сотни подобных операций, но впервые была лично заинтересована в исходе.
Прагматизм крестницы снова ярко демонстрировал её неготовность стать матерью, наверняка Ника относится к этому, как к какой-то игре. Девушку больше интересовала возможность утереть нос родителям и мужу, она словно пыталась доказать покойнику, как он ошибся.
Настоящая мать долго бы раздумывала, прежде чем принять окончательное решение, а Вероника торопилась, как на пожар и вела себя словно на ярмарке, где торгуют детьми, прицениваясь и выбирая.
После подсадки единственного эмбриона, Лиза была сама не своя. Хотя, пожалуй, она долго ещё будет находиться в подвешенном состоянии, вплоть до того момента, когда наконец родится ребёнок и будет передан Нике с рук на руки.
А пока им предстояло ждать и надеяться на то, чтобы организм Раисы не отторгнул чужой эмбрион. От тяжёлых дум женщину отвлёк приезд в Липецк родителей Ники, все трое встретились в доме у Лизы.
Вероника вела себя с ними сухо, она всё ещё не простила ни мать, ни отца и старалась не подходить к брату, которого ещё недавно называла сыном. Татьяне было горько от поведения горячо любимой дочери, но она ничего не могла с этим поделать.
Хорошо ещё, что Ника не отказывалась оформить всё документально, чтобы родителям было легче на законном основании считать Павлушу своим. Собственно именно для этого они и приехали в Липецк.
В родном городе у Тани было очень много знакомых, Лиза тоже вызвалась помочь и задействовать все свои связи. В Волгограде ребёнка пришлось бы передать органам опеки и обивать пороги, доказывая, что у малыша уже есть дом.
Виктор злился чрезвычайно, называя происходящее цирком, хотя он прекрасно понимал, что для того, чтобы обойти закон, нужно очень постараться и хорошенько подмазать кого надо и как надо.
В который уж раз он клял себя на чём свет стоит за то, что пошёл у жены на поводу. Скольких ошибок им пришлось бы избежать, если бы этого не случилось. Конечно, Веронике пришлось бы очень нелегко, но они помогли бы ей справиться с горем.
Елизавета, как хозяйка дома, пыталась быть дипломатичной, она сглаживала острые углы, стараясь избежать открытого столкновения, но это было очень нелегко.
Плюс ко всему, Лиза неважно себя чувствовала, сказывалось перенапряжение последних дней. Она нервничала гораздо больше самой Ники, по сей день пребывающей в эйфории.
Пока Татьяна и Виктор договаривались с дочерью о предстоящих юридических хлопотах, голова Лизы раскалывалась от боли, к горлу то и дело подступала тошнота.
В какой-то момент она не выдержала и, подскочив с места, унеслась в ванную комнату. Татьяна побежала следом за подругой, при встрече Лиза показалась ей бледной и осунувшейся, наверное подхватила какой-нибудь вирус.
Доктора ведь тоже люди и так же болеют, а ещё медики худшие пациенты, вот и Лиза отказалась от вызова скорой помощи на дом, сославшись на обычное переутомление.
В этом деле участвуют двое...
Глава 23
Татьяна и Виктор пробыли в гостях у Лизы примерно две недели. Всё это время они улаживали юридические формальности с оформлением документов на сына. Для того, чтобы всё сделать быстро, им пришлось приложить максимум усилий и потратить немало денег.
Было сложно, но в этом мире нет ничего невозможного. После того, как Вероника подписала отказ от ребёнка, родители беспрепятственно усыновили собственного сына, без этого добиться желаемого было невозможно.
Павлуша был ещё слишком мал для того, чтобы понимать, в какой круговорот событий был вовлечён стараниями своих неразумных родителей. После того, как нужные документы были получены, все наконец вздохнули свободно.