— Что до тебя не дошло? — не понял Аквист.
— Род Амсунати, к которому принадлежит этот самый Кестал — практически царский, — принялся объяснять Фадан. — Это высокий род. И у меня не связалось, как гермо из такого рода стал слугой и приживалой у двойников. Я же тогда в машине сказал, что они двойники, помните?
Шини и Аквист неуверенно кивнули.
— И что с того? — нахмурился Шини.
— Только то, что сейчас мне кажется… — Фадан замялся. — Мне кажется, что у власти на Раворе-7 именно двойники и находятся. Они только сделали вид, что религия спряталась куда-то и не распространилась. А на деле всё иначе.
— А нам это как? На руку или нет? — поинтересовался практичный Бакли.
— По ходу дела поймем, — беспечно отмахнулся Шини. — Мне больше интересно, сможем ли мы добраться до Кутура, не привлекая внимания Триединого. Вайши, ты не в курсе, куда ведут эти дороги?
— Понятия не имею, — развел руками хранитель. — И не представляю, как это можно узнать…
— Можно спросить у меня, — произнес знакомый голос. — Вайши, впусти меня в машину. Ты слишком хорошо запер дверь.
Остроухий Злыдень и в этот раз своим привычкам не изменил — он был одет в точно такие же штаны и рубаху, как в прошлый раз, на ногах — те же сандалии, а на голове — та же шапочка с кошачьими ушками. Выглядел Остроухий донельзя довольным: судя по всему, происходящее было ему по нраву.
— Приветствую потомков Лердуса, — сказал он, заходя внутрь и усаживаясь в свободное кресло. — Какие вы молодцы! Вы оправдали мои надежды, сумев сделать то, что не сумел никто до вас.
— Сильно подозреваю, что до нас тоже были попытки, — пробормотал Фадан.
— Были, — согласился Остроухий. — Неудачные. А вы справились. Ну или почти справились.
— Ты лучше скажи, куда дороги эти ведут, — попросил Вайши. — Доедут они до Кутура или нет?
— Доедут, но, к сожалению, не к самому Кутуру, — ответил Остроухий. Воздух перед ним сгустился, и вскоре все увидели картинку, которую он проецировал. Это была карта Равора-7, и по этой карте сейчас тянулись разноцветные нити — именно там проходили дороги. — Вот смотрите…
Часть карты увеличилась, приближая изображенную на ней местность и фрагмент желтой дороги.
— Ага, это Кутур, — кивнул Фадан. — А какое расстояние до него от дороги?
— Больше двухсот километров, — чуть виновато ответил Остроухий. — Простите, но я не имею права подвести полосу ближе. Таковы правила. Без таможни не могу.
— Подвести ближе — чего? — не понял Бакли.
— То, что вы называете дорогами, на самом деле — полосы транспортной системы. Для того чтобы попасть в Кутур, вам нужно будет двигаться по желтой полосе. Потом вам нужно оставить машину — она будет ждать вас, сколько потребуется — и каким-то образом добраться до города.
— За двести километров дороги Триединый нас в фарш превратит, — хмуро констатировал Шини. — Мы едва не попались, когда от холма до города дошли, а тут двести километров. Это нереально.
— Реально, — покачал головой Остроухий. — От внушения можно защититься, во-первых, а, во-вторых, вам всё равно надо будет подготовиться, чтобы войти в город. Вы должны выглядеть, как двойники, ходить, как двойники, вести себя, как двойники.
— А может, они тоже спят, как и все остальные? — резонно спросил Аквист.
— Нет, они не спят, — невесело ухмыльнулся Остроухий. — Уж поверь мне, они — не спят. Наоборот, Триединый держит их в повышенной готовности, потому что он догадывается, что вы в курсе о том…
— О чем ты нам не сказал, — проворчал Фадан. — А ведь мог бы.
— Не мог! — раздраженно произнес Остроухий. — Не имел права! Вы — жители этого мира, вы должны сами узнавать, что в нем и как, и сами принимать решения. Я могу только немножко вам помогать. Иногда.
— С упреждением, — поддакнул Фадан. — Дороги построить, например.
— Не дороги, а полосы! Не построить, а запустить! Не решения, а…
— Какой сердитый! — восхитилась Бонни. — Было бы, из-за чего.
— Сердитый, потому что вы искажаете. Кстати, девочка, та коробочка, которую я тебе дал, цела? — Остроухий повернулся к Бонни. Та кивнула, вытащила коробочку из нагрудного кармана комбеза, и положила на ладонь. — Отлично. Скажи мне, ты догадалась, для чего она?
— Пока что нет, — покачала головой Бонни. — Версии у нас, конечно, были, но…
— Но?
— Боюсь, что все они были не верными. А вот сейчас мне кажется, что я догадалась, — Бонни посерьезнела. — Это ведь для Триединого, верно?