– Ася, помоги, – попросил мальчишка, – надо уйти как можно дальше. Иначе догонят, и будет напрасно, что капитан нас спас.
Я села с ним рядом, надела цепочку Сияна на шею и взяла тяжёлое весло. Мы удалялись в темноте и косые струи дождя скрывали маленькую лодку от глаз нападавших.
Тело затекло, руки с непривычки уже не поднимались. Я устала. Щегол с час уже спал на дне лодки. Я не понимала, куда гребу. Может, я плыву по кругу? Всё равно. Абсолютно всё равно. Туман, темень перед рассветом и тишина успокоившегося моря. Я одна во всём мире. Одна. Не к кому идти, некому поплакаться, неоткуда ждать помощи. Что ж, Настасья, теперь точно пора взрослеть. Брать свою жизнь в свои руки и, как Вик, искать лучшей доли. Я опустила вёсла и сидела, всё обдумывая, до самой зари.
С рассветом стала видна полоска берега. Надеюсь, это не тот порт, от которого мы отходили. "Не тот, – ответил сонный Кроха, – церкви нет."
Я кое-как улеглась рядом с мальчишкой и провалилась в сон.
Проснулась я не в лодке. Обычная рыбацкая хижина с нехитрым скарбом на берегу моря. Сквозь занавешенный лёгкой тканью проём в дощатой стене, по всей видимости, служащий окном, лился дневной свет и были слышны голоса. Женский утверждающий и мужской сомневающийся. И ещё знакомый – мальчишки, Щегла. Попыталась встать – голова чуть не лопнула от боли. Будто чугунок надели палкой по нему брякнули. Я схватилась за виски, зажмурив глаза.
– Проснулась? – услышала голос Щегла от окна.
– Ужас, как больно-то…
– Так, солнечный удар, наверное.
Он обошёл хижину и вошёл в дверь. Мужчина и женщина продолжали спорить где-то там, на улице. Мальчишка отжал в миске тряпку и приложил мне ко лбу:
– Полежи ещё.
Я со стоном опустилась на сбитый из досок настил с брошенным на него тюфяком и застеленным почти до дыр застиранной простыней.
– Что-нибудь известно о вчерашнем?
– Нет, местные не знают ничего. Далеко.
– Ты узнал, где мы?
– Да. Остров Прим, недалеко от Андареи. Местные отвезут на материк, да заплатить нам нечем. Кольцо капитаново хотели.
– Кольцо не дам!
– Я так и сказал. Тогда надо отработать.
– Чего делать надо?
Пацан пожал плечами, сидя рядом со мной на полу.
– Вон, спорят, слышишь? Этому ты понравилась, так помочь хочет, а жена его требует, чтоб мы тут им чуть ли не в рабстве остались. Злая баба. Говорит: раз кольцо дорогое имеет, то богатая, пусть выкуп за неё везут.
– Хм, богатая, – усмехнулась я. – Ты им сказал, что всего моего богатства – только ты? Хочешь, тебя им подарю? – посмеивалась уже в голос.
– Да ну тебя, Ася. Тут серьёзно думать надо. Люди Брола нас тут найдут, с меня сразу, как с предателя, живьём кожу сдерут. А тебе вообще несдобровать, пожалеешь, что на свет родилась.
– Тебе сколько лет, что ты такой умный? – открыла один глаз.
– Тринадцать.
– Хм, не сказала бы. А звать тебя как?
– Только никому не говори, ладно?
– А что так?
– Смешно потому что. И сама не смейся. Уговор?
– Уговор. – Я закрыла всё лицо мокрой тряпкой, от греха, что не сдержу обещания.
– Нёнька.
Я пыталась. Честно. Но моё тело самопроизвольно затряслось от смеха.
– Вот так и знал! Женщины…
– Прости, оно само! – я хихикала. – Только нёнька – это не имя, а тоже прозвище. – Я уже успокоилась. – Мама любила тебя сильно, вот зайчишкой и называла. А оно и прилипло. Нёнька – зайчики маленькие, кролики. Деток у нас на острове так называют, малышей.
Он поднял на меня глаза:
– Серьёзно? Прям всех малышей нёньками зовут?
Я кивнула.
– А имя у тебя другое. Ты родителей помнишь хоть?
Он качнул головой.
–Сколько себя помню, всё по портам тёрся. С малолетства. Даже и не думал, что может быть как-то по другому – Щегол и Щегол.
– Возьми себе имя. Ты теперь не пират, а честный малый.
– Какое? Сенько́ или Буран? А мож Сиян?
– Нет, Сиян – не смей. Не смогу я тебя Сияном звать,– я стала мрачнее тучи. Глубоко спрятанные мысли о страшном полезли в голову вновь. Живы ли? Жив ли?
В хибару вошли друг за другом хозяева. Рыбак, стыдливо опускал глаза, рыбачка же, скрестив руки на груди, и всем своим видом выражая готовность к спору, выступила вперёд.
– Значит так, дорогая. Бесплатно ни кормить не будем, ни на материк не повезём. За то, что вас спасли, вы нам десять злотых должны. Либо отрабатывайте, либо плати.