— Да, — я самодовольно улыбнулся ей. — Порка была бы хорошим наказанием.
Кайя вспыхнула красным и резко сменила тему.
— Полагаю, ты здесь, чтобы увидеть Уильяма?
— Так и есть, — подтвердил Финн.
— Пойдем, я отведу тебя, — предложил я.
— Спасибо. — Он подмигнул Кайе и одарил ее очаровательной улыбкой. — Но просто чтобы ты знала, предложение все еще в силе; если у тебя есть фантазия, а эти два болвана не справятся с задачей, ты можешь рассчитывать на меня.
— Спасибо, Финн. — Улыбка, которую она подарила ему, вызвала у меня желание ударить его, но я не хотел, чтобы она видела, как сильно это повлияло на меня, поэтому я спокойно подвел его к постели Уильяма.
Глава 12
Комфорт и страх
Кайя
Раздраженно вздохнув, я моргнула в третий раз, но моя читалка по-прежнему не переворачивала страницу. Устройство было сломано, и было сломано уже некоторое время, но мой быстрый переезд из Родины в Северные Земли был таким скоропостижным, что я не успела купить новую.
Я читала книгу по детской психологии, и мои веки становились все тяжелее, когда звук шагов в коридоре насторожил меня.
У нас с Арчером была ночная смена, и все дети уже должны были спать. Он был в своей комнате по соседству с закрытой дверью, в то время как я всегда держала свою приоткрытой на случай, если какой-нибудь ребенок затоскует по дому и будет нуждаться во мне.
Моя дверь слегка скрипнула, и я опустила электронные очки для чтения, убирая устройство, чтобы посмотреть, кто это был у двери.
— Кайя? — прозвучал тихий голос.
— Мила? — Я протянула руку, подавая ей знак подойти ближе. — Что случилось, милая?
— Я скучаю по маме, — воскликнула она, и я автоматически приподняла одеяло, точно зная, что ей нужно. Это был не первый раз, когда Мила нуждалась в дополнительном комфорте, и она быстро забралась ко мне в постель и уткнулась носом в мою мягкую пижаму. Все дети с Родины выросли в родительских домах, где ребенок мог найти утешение со взрослым. К сожалению, это не защитило их от жестокости жизни, и многие из них перенесли травмы из своего прошлого. Виктория потеряла всю свою семью во время торнадо, мать пренебрегала Рейвен, Ники была травмирована, увидев редкое зрелище насилия в раннем детстве, Уиллоу потеряла своего брата-близнеца, когда ей было три года, и выросла без основного родителя, так как никто ее не усыновил, и была Мила, которая потеряла свою маму в начале этого года.
— Все в порядке, — прошептала я и продолжила гладить Милу по спине. — Это тяжело, я знаю.
— Я так по ней скучаю, — повторила она.
— Ты хочешь поговорить о ней? — спросила я, потому что иногда, когда ей было грустно, это помогало.
— Не сегодня. — Она шмыгнула носом и тыльной стороной ладони вытерла слезы.
— Хорошо, я понимаю. — Я снова запечатлела поцелуй на ее светло-рыжих волосах. — Как ты думаешь, что бы сделала твоя мама, если бы она была сейчас здесь? — спросила я.
Мила подняла голову, чтобы встретиться со мной взглядом, ее губы дрожали от печали.
— Моя мама пела мне и позволяла мне спать с ней.
— Хочешь, я спою для тебя?
— Угу, — сказала она и положила голову мне на плечо.
Я крепче обняла ее и начала тихим голосом напевать колыбельную, чувствуя, как ее дыхание успокаивается, пока, наконец, она больше не плакала.
— Что происходит? — Арчер стоял у двери, наблюдая за мной и Милой, тесно прижавшихся друг к другу в моей постели.
— Мила скучает по своей маме, — объяснила я.
Я ожидала, что он сделает какое-нибудь негативное замечание по поводу этой ситуации, но он этого не сделал. Вместо этого он нерешительно стоял, как будто был загипнотизирован открывшейся перед ним сценой.
— Я позволю ей переночевать здесь сегодня, — добавила я.
Слегка покачав головой, Арчер покинул мою комнату.
— Мужчины никогда не позволяют нам спать с ними, — тихо сказала Мила. — Мне больше нравится, когда ты здесь.
— А как насчет Шелли? Она бы позволила тебе переночевать с ней, не так ли?
— Да, но в прошлый раз мне было грустно, что тебя здесь не было, а с Шелли уже спала Рошель.
— О, и что же ты сделала потом?
— У Магни была ночная смена, поэтому я разбудила его и попросила отвести меня к тебе в твою комнату.
Я нахмурила брови.
— И он отказался? — спросила я, уже предполагая худшее. Мое сердце немного разбилось при одной мысли об этой драгоценной девочке, такой полной горя, которую отвергли и велели вернуться в свою постель.