Имя, айди и аватар. Это же все Монк, не я. Бедный Монк в загробной жизни стал террористом. Я прибавил ходу и пулей вылетел из подъезда, сбил старика в пижаме, его коробка доставки вылетела на асфальт и рассыпалась. Направо? Налево?
Я решил, что по улицам лучше не ходить, а гнать дворами, для начала – подальше отсюда. По пути я наступил на желтую резиновую уточку, та оглушительно крякнула, а старик взвизгнул, словно наступили на него.
- Простите, - сказал я, ныряя в магистральный проем.
Остановился я только, когда совсем выбился из сил, упал на узкую полоску газона и лежал, хватая воздух ртом, чувствуя, как кровь стучит в висках. Высоко между стенами, в голубом прямоугольнике, парил маленький патрульный дрон. Я отполз под серый выступ здания. «здесь никого, улетай».
Он повисел еще немного и сдвинулся в сторону, пропал.
Интересно, далеко ли я убежал. Тут можно, наверное, ходить кругами целую жизнь, как в лесу – все одинаковое. Магистраль я бросил, когда почувствовал, что она поворачивает обратно. Первое кольцо растянуто по склону и все дороги идут либо справа налево, либо сверху вниз. Если пробежать достаточно долго, этот уклон начинаешь чувствовать, но не видеть. Да, все как в лесу. Сейчас я, наверное, взобрался улиц на десять выше дома Ва Тян. И еще забирал влево, потому что приходилось перебегать улицы и огибать дома, как скалы.
Транспортные дроны летали низко, лавируя в узких теснинах, но я их не боялся. Боялся получателей, которые выглядывали из окон, забирая свои посылки. Тогда я вжимался в стену и замирал, пережидая. Ни один ни разу не посмотрел вниз. Теперь я понимал, как дико выглядит в этом месте человек, просто идущий по улице. Местные, раз заселившись в свою комнатушку, оставались там навсегда. Им незачем было выходить, разве что за бесплатной доставкой, но это когда дела совсем плохи. Как можно попасть в неприятности, если ты все время сидишь у себя дома? Аркадий Петрович мог бы мне объяснить.
Как же я забыл про него. Аркадий Петрович, локация 19. Теперь, когда у меня гарнитура Ва Тян, был шанс побеседовать с ним. Я сел и огляделся.
Двор, куда меня занесло, выглядел таким же, как все прочие. Но за то время, что я лежал, ни один танчик не проехал мимо. Желтые круги Хеско поблекли, и не потому, что их стирали – скорее всего, просто размыло дождем. Прямо посреди двора из трещины пророс желтый, рваный, но довольно мощный лопух. Кое-где на газоне пробивалась белая кашка и васильки, длинные и тощие. Контейнеры в загоне стояли пустые, некоторые опрокинуты. И, о чудо – тяжелая железная дверь подъезда была приоткрыта. Я прицелился и выстрелил в нее шариком. Шарик гулко ударил в металл и отлетел, камера над входом не шевельнулась. Огонек слежения не горел.
«Заброшенные дома», - вспомнил я, - Ва Тян говорила, что здесь их полно. Если не приглядываться, они ничем не отличаются от остальных. Я поднялся, подобрал шарик и нырнул в холодный сумрак за дверью. Лампа под потолком зажглась сама, и осветился участок длинного коридора, стены выкрашены той же серой краской, на полу те же черно белые ромбы, двери направо, двери налево, лестница вверх. Почему камера не работает, а лампы зажигаются? Если отключили камеры, должны были отключить и лампы. А если нет – значит, камеру кто-то сломал. А может, сама сломалась. Не буду об этом думать сейчас.
Я не стал подниматься по лестнице и просто повернул по коридору направо. Толкнул первую дверь – не заперто. Внутри было темно. Я шагнул вперед, и снова зажглись светильники под потолком. Комната была еще меньше, чем у Аркадия. Маленькое оконце наглухо задраено грязно-белой шторой из клеенки. Слева унитаз и душ с дырой в полу, справа стол и стул, похожие на жерди, на которых куры сидят. Посреди комнаты, на сером крапчатом линолеуме, цветом как загаженное куриное яйцо, отчетливо проступал чуть более яркий прямоугольник – явно след от гроба, который местные называют капсулами. И здесь у них, значит, чем ниже – тем страшнее. Я заглянул еще в пару комнат на этаже – картина та же, капсул не было. Вернулся к лестнице и поднялся на третий этаж – дальше по традиции лестничный проем был выломан. Кого они боятся, если выламывают эти проемы? Кто станет их грабить, если все сидят по комнатам и лежат по капсулам? Люди Хеско, ну конечно. Все боятся Хеско. Кроме Ва Тян и меня.
Я разбежался и сделал так, как научила стрекоза – оттолкнулся от стены и прыгнул на перила выше. На верхних этажах было почему-то еще больше пыли – мои ботинки оставляли на полу отчетливые следы. Искусственные цветы в вазах выглядели каменными. Я выбрал дверь с номером 412 и нажал на ручку.
Во-первых, здесь была капсула. Во-вторых, здесь была настоящая кровать и холодильник. Кровать так пропылилась, что узоры на одеяле выглядели тиснением серого на сером. В холодильнике было пусто и в углу наросло что то губчатое, желто-зеленое. Воняло. На крышке капсулы кто-то нарисовал по пыли кружок Хеско.