- Конечно, уверен, - сказал я самым честным голосом.
А что еще оставалось? Стрекоза вполне может обходиться и без меня, когда надо. Нашла же она ту щель в стене, засунула меня в нее и облепила своей волшебной паутиной, пока я витал в желтушечных облаках. Но, раз уж я решил вести себя благородно (ну или хотя бы иметь возможность так считать), надо было сказать еще кое-что.
- Ты, Мао, нам не нужен. Выбирайся давай из башни и жди меня на свалке. Нет, отойди от свалки до первого бархана. Или до второго, - очень уверенно приказал я.
Мао, конечно, сделал круглые глаза.
- Ну чего? Это наш с Ва Тян план, мы тут быстро закончим и придем.
- Куда это я должна приходить? – Ва Тян остановилась с линзой на полдороги. – Вы о чем?
Мао повернулся к Ва Тян и поклонился.
- Чего это он? – нервно спросила Ва Тян у меня.
- Жениться, наверное, хочет, - ляпнул я.
Мне правда было интересно, что она на это ответит.
Вместо того чтобы двинуть Мао кулаком в лоб, Ва Тян вдруг заулыбалась и порозовела. Клянусь, на ее белых до фарфоровости щеках вспыхнули два красных кружка.
Мао снова поклонился, и Ва Тян, спрыгнув с капсулы, поклонилась тоже, довольно ловко. Мне самому захотелось поклониться, на них глядя.
Мао скосил глаза на меня и снова поклонился. Видно, хотел, чтобы я продолжал выступать от его имени.
- А также приглашает разделить кров и пищу в его родном колхозе Гете-демарун, с уважением и любовью, - припомнил я с пятого на десятое. Ну, в общем, зачем, говорит, тебе благоприятное окно, когда и здесь можно жить припеваючи, - при этих словах я припомнил уютное гете-демарунское кладбище, но ничего не добавил.
Ва Тян поклонилась снова, но видно было, что она уже оправилась от первого потрясения, и красные кружки у нее на щеках погасли.
- Скажи, если хочет свалить, пусть делает это прямо сейчас, - кивнула она мне. – А тебе (это Мао) - спасибо за предложение, я подумаю. – Вставила в глаз линзу, перелистнула пару экранов и вдруг завыла оглушительно и жутко, совершенно не напрягаясь и глядя в потолок, будто читала с него слово за словом:
- Спасите! Спасите! Террорист Монк ворвался в мой дом. Он вооружен. Он угрожает мне. Я не могу присоединиться к эвакуации. Спасите. Валентина – экс, айди такой-то, не могу находится на связи, он здесь.
Кричала она громко, но как по мне, можно было добавить немного чувства. Без души кричала. Потом послушала минутку, закрыла экран и сняла наушник.
- Говорят, что ты больше не опасен, - сказала она мне.
- Как это - не опасен?!
Ва Тян пожала плечами.
- Вроде ночью был специальный волновой удар, и если ты и здесь, сделать ничего не можешь. Вроде волна Грибановой уничтожила твой вредоносный потенциал.
- Потенциала у меня сколько угодно. Погоди, так они что же – не придут?
- Я думаю, придут. И ты, жених, опоздал сваливать. – Она посмотрела на Мао. – Иди, что ли, за занавеску спрячься.
У Ва Тян, как и у всех, в углу была душевая с занавеской, на этот раз – с подсолнухами на фоне звездного неба. Мао не стал с ней спорить.
Не знаю, почему, но я ждал, что гвардейцы постучатся в дверь. Я все прислушивался, не раздастся ли грохот сапог на лестнице. Но вместо этого раздался тихий свист, и окно, покрывшись морозной сеткой трещин, медленно посыпалось внутрь. Оставшееся выбил сапог гвардейца. Помню, я еще успел подумать: «Так вот зачем эти провода на уровне окон. Чтобы гвардейцы въезжали в твой дом, как на салазках.»
А дальше уже не успевал думать, только реагировал так, как приказывала стрекоза, и не чувствовал ни страха, ни сомнений, ни боли.
Их было трое, и они по очереди бросались на меня, один за другим влетая в окно. Первых двух я обезвредил, а последнего проткнула Ва Тян своим штыком, подойдя сзади.
- Вот ты и оденешь его шмотки, - сказал я, показав на дыру в мундире гвардейца.
- Ты не сказал, что они нам для этого нужны.
- Думать надо было.
Удивительно, но все трое остались живы, мы раздели их и Мао связал всех вместе липкой лентой, моток которой нашелся у Ва Тян в холодильнике. Почему-то это меня не удивило. Мы переоделись, и Ва Тян удалось подсунуть рваные доспехи Мао. Айди был выколот у каждого гвардейца на руке, как положено, так что мы надеялись войти в казармы без помех.
Никто из нас не знал, как гвардейцы передвигаются по проводам, и спрашивать не хотелось. Поэтому мы вместе со всеми спустились по лестнице и влились в общий поток, двигающийся вверх, к южной стене. Нам с Ва Тян доспехи были велики. У нее голова выглядывала из накладных плеч и нагрудника, как суслик из норы. Я посоветовал ей одеть шлем, чтобы не бросаться в глаза, но она злобно зыркнула на меня и сказала, что оденет, когда надо будет. А вот Мао смотрелся отлично, я в первый раз видел его в штанах и куртке нормальной длины, правда, он жаловался, что сапоги слишком тяжелые и твердые и предлагал пройти босиком до стены, а обуться в последний момент. Я только рукой махнул, а Ва Тян сказала, чтоб заткнулся, и он обиженно промолчал всю дорогу.