— Александр, как вам не стыдно, — слабым голосом сказала она. — Напали на слабую девушку.
Если следовать букве, то напал на нее и оглушил я, и не могу сказать, чтобы это вызвало у меня хоть какое-то чувство стыда. Шелагин неудобства тоже не ощутил. Возможно потому, что Юлианна, не успев выйти из состояния оглушения, сразу начала пытаться воздействовать на княжича менталом.
— А что оставалось делать, Юлианна, если группа под предводительством слабой девушки напала на моих людей и ожидала нас с оружием в руках явно не для того, чтобы поздороваться и пожелать счастливого пути.
— Вы этого теперь не узнаете. Возможно, именно ваши люди напали на моих и нам потребовалось защищаться.
— Врет она, — слабо сказал наш водитель. — Ее кортеж около нас остановился, она сама подошла. Я регистратор не выключал. Можно посмотреть запись. И то, как она нас всех вырубила.
Однако, насколько у Юлианны продвинутый ментал и насколько плохие артефакты у нашей охраны. Нужно выдавать тем, кто нас сопровождает что-то поприличнее, а то так на настойках для успокоения нервов разоришься.
— Зачем нам нужна запись? Александр, неужели вы не поверите моему слову? — Юлианна улыбалась, притворяясь нежным и слабым оранжерейным цветочком. Или цветочной феей — сущностью столь эфемерной, что ей нет дела до приземленных выяснений отношений. — Слову княжны? Мои близкие могут оскорбиться.
То, что ментал не сработал, она поняла и теперь бросала косые взгляды на нас с Грековым, прикидывая, удастся ли воздействовать на нас. Потом на меня смотреть перестала — видно, вспомнила, что я успешно сопротивлялся ее заклинаниям, когда мы общались один на один.
— Говорят, вам даже родные братья не верят, — вклинился в разговор Греков. — Саш, поехали. Думаю, она все равно не скажет правды, кого и зачем собиралась захватывать. Даже сейчас пытается взять меня под контроль. И это вместо того, чтобы извиниться.
Юлианна потеряла интерес и к нему.
— Александр, у вас же нет невесты? Я считаю, что вас несправедливо обошли, когда заключали договор в пользу вашего брата, который оказался вовсе не братом. Но я готова эту несправедливость устранить.
— У вас в сокровищнице закончились артефакты на продажу? — усмехнулся я.
Моим словам она ничуть не удивилась.
— Врут. Всё врут. Ничего я не продавала. У нас с Георгием есть некоторые разногласия, но не до такой степени. Представляете, нас ограбили. Неизвестный ворюга унес из сокровищницы кинжал из изнаночного металла.
— Подозреваю, что этому не поверил даже Георгий, — скептически заметил Шелагин.
— Но это правда! — возмутилась Юлианна. В этот раз — вполне искренне, потому что клинок изнаночного металла ей продать не удалось, а значит, она потеряла на этом деньги, что не могло не расстроить столь чувствительную натуру. — Как вы можете так поступать со мной? Я вам выдаю княжеские секреты о появившемся воре изнаночного металла, а вы мне не верите.
— Зачем же вы нам об этом сообщаете?
— Наши княжества — соседние. Мы с вами друзья.
— Друзья не нападают друг на друга.
— То есть вы мне не друг? — она показательно всхлипнула.
Тем временем наши люди окончательно пришли в себя, хотя я бы не стал никого из них пускать за руль, о чем шепнул Грекову. И о том, что Фадеев в багажнике тоже долго не пролежит — продукт скоропортящийся.
— Ты прав, — согласился он. — Уезжать надо, а реакция пока у них заторможенная. Во вторую машину я сяду за руль. В первую — твой отец. Что с целительским сном делать будем?
— Я слабый кастовал, через полчаса развеется.
Греков развил бурную деятельность по размещению наших «охранников» по машинам. Чует мое сердце, потом взгреют их всех за само возникновение такой ситуации. Княжна, не княжна — навели артефакт и пригрозили. В крайнем случае тоже что-нибудь нелетальное могли бы использовать.
Артефакты, снятые с Юлианны, Греков поместил в пакет и, когда машина немного отъехала от места разборки, выставил пакет на землю. Юлианна тут же устремилась к своим сокровищам, потрясая кулаком в воздухе. Сейчас фею в ней никто не признал бы, только ведьму.
— Вот ведь пакость, — выругался Шелагин. — Похоже, ей все равно, за кого выходить, лишь бы из дома уехать.
— Лишь бы найти того, кто согласится выполнять все ее желания. А желаний у нее столько, что даже император не справится.
Больше по дороге нас никто не потревожил, так что добрались мы быстро и без проблем. Целительский сон на Фадееве не дал сбоя до самого особняка, где нам удалось незаметно переправить пленника в тюремный отсек.