— С чего ты взял? — возмутилась она.
— Сама говорила, что голова кружится.
Я провел целительское сканирование и обнаружил, что дело совсем не в том, что Елизавета Николаевна чем-то надышалась.
— Оказывается, вас тоже можно поздравить.
— С чем? — удивился дядя Володя.
— С тем, что у меня появится еще один кузен. Надеюсь, нормальный в этот раз, а не как Владик.
Хотя, с учетом нашей разницы в возрасте, отношения у нас скорее будут, как у меня с дядей Володей, слишком уж она большая для братьев.
— Владислав тоже был бы нормальным, если бы Алла не устраивала свои жуткие эксперименты… — запротестовал было дядя Володя, и тут до него дошла первая половина моей фразы. — Постой, что ты сказал про еще одного кузена?
Я вопросительно повернулся к Елизавете Николаевне. Она порозовела и ответила вместо меня:
— Я не была уверена. И вообще, это может быть кузина, а не кузен. Ты не целитель, точно сказать не можешь.
— Уверяю вас, это кузен. Я, конечно, целитель еще тот, но мальчика от девочки по ауре отличу.
Дядя Володя тут же начал говорить, что Елизавете Николаевне стоит оставить свою вредную профессию, она апеллировала к новому заклинанию и к тому, что она всегда проводит занятия алхимией полностью защищенной. Они начали настолько увлеченно спорить, что приход грековского подчиненного прошел незамеченным, как и передача флешки и инструктаж. Да что там приход постороннего? Они даже нашего ухода не заметили, что было к лучшему: не пришлось объяснять, почему для того, чтобы уехать в Дальград, мы идем в коптильню.
Глава 23
Остаток дня мы провели в Дальграде, постоянно получая известия об арестах иной раз довольно высокопоставленных чинов, находящихся на императорской службе.
— Эка Евгения Павловна взялась активно за чистку, — усмехнулся Шелагин-старший при очередном известии, которое поступило, когда мы все собрались в общей гостиной.
— Это ненадолго, — уверенно сказала Беспалова. — Ее уже завтра князья притормозят.
— Да, волна идет знатная, — согласился Шелагин-старший. — Но с учетом того, что устроили Живетьевы, как бы и их сторонникам не прилетело.
— Вы тоже получили видео? — оживилась Беспалова.
Надо же, я был уверен, что, получив, она с ним сразу же побежит к соратнику. Ан нет, придержать решила.
— Где Живетьева заставляет Евгению Павловну подписывать документ? — прищурился Шелагин-старший, чтобы скрыть выражение глаз, которые наверняка у него сейчас азартно поблескивали.
— Именно, — энергично кивнула Беспалова. — Похоже, они разослали это видео как минимум всем, кто упоминался в разговоре.
— А может, и вообще всем князьям. Мы этого не знаем. Видите, даже друг от друга скрывали.
Шелагин, показывая неодобрение, покачал головой. Но его собеседница не стушевалась.
— Слишком ценная информация и слишком неоднозначная, — ответила Беспалова. — И я ничуть не стыжусь, что вам не сказала раньше. Наших общих проблем владение этой записью не решает.
Глюк, который сидел, прислонившись к моей ноге, подобрался и издал глухое ворчание, которое самому ему наверняка казалось грозным рычанием. Что-то в словах Беспаловой ему не понравилось настолько, что он не удержался. Я наклонился и погладил его по голове. Как-никак, бдит.
— Но несколько их усугубляет, — тем временем продолжил разговор Шелагин. — В полный рост вылезает проблема незаконности нахождения нынешней императорской семьи у власти.
— Почему? — удивилась Беспалова.
— Реликвия им не подчиняется. Именно так сказала Живетьева. Заметьте, слухи ходили уже при покойном императоре. А когда я потребовал их опровергнуть, Константин Николаевич, воспользовавшись совсем пустым предлогом, с Совета ушел и больше там не появлялся до своей смерти.
— Считается, что принятие императорской реликвии в слишком молодом возрасте опасно, — напомнила Беспалова. — Мы не сможем потребовать доказательства того, что реликвия отвечает нынешнему наследнику, еще лет десять.
— Поневоле задумаешься, не из-за этого ли погиб цесаревич… — тихо проворчал Греков.
— Вы думаете, Евгения Павловна на такое способна? — удивленно повернулась к нему Беспалова. — Да она как рыба снулая была, когда ей Живетьева бумагу подсовывала.
— Быть может, игра? — предположил Шелагин-старший. — Ведь кто-то делал эту запись? И кто-то потом уничтожил врагов Евгении Павловны. Уж простите, в духа-защитника я не верю.
— Честно говоря, я тоже, — призналась Беспалова. — Как-то это всё…
Она неопределенно повела руками не в силах выразить свое мнение словами.
— Как-то это всё слишком? — пришел ей на помощь Шелагин-старший. — Живетьеву кто-то всё-таки убил — это факт.