Роберт напевал эти строки и дело спорилось под его руками. Он вдруг увидел на карте краткий путь для доставки хлеба из одной стороны в другую, путь был маленьким и незаметным среди главных ведущих и привычных дорог, но он был короче, и можно было бы попробовать. Если вложиться в ремонт небольшого моста на этой дороге, то можно было бы ускорить поставки и сберечь время.
Роберту стало совсем хорошо.
-Я до бедствий нищим стал,
Словно видел, словно знал,
Что богатые не спят,
И их замаслен взгляд…
Роберт вдруг подумал о юге, о кризисе, и понял, что ему так долго не давало покоя в этой ситуации. Напевая, он раскопал в своих копиях ненужных документов отчет южного края, где говорилось, что юга обеспечены запасом, превышающим нескромное ожидание в два раза. Откуда нехватка?
Роберт побарабанил пальцами по столу:
-Они не спят, они боятся
Со златом расстаться…
Минутку!
Роберт перестал напевать и вспомнил, кто первым начал докладывать о кризисе юга. Форн – управитель юга.
-Темни-ит, - Роберт вспоминал все обстоятельства и все больше убеждался в том, что Форн, вернее всего, просто либо распродал ресурсы своего края, создав голод, либо искусственно вызвал кризис…так или иначе – он набивал карманы. Доказать это можно было, поехав на юг, но для этого нужно получить согласие членов совета.
Впрочем, Роберт снова заулыбался и засвистел песенку. Осознание интриги Форна стало для него решающим. Всегда приятно чувствовать себя умнее других.
Еще немного Роберт поработал, вдруг понимая, что с хорошим настроением он способен на большее, чем обычно. К совещанию он даже не был усталым и все еще пребывал в хорошем настроении.
***
-Чего вы ухмыляетесь? – сурово спросил Король, - разве вы не знаете, что наше королевство на грани войны и голода?
Король не поощрял улыбок. Он считал, что умные люди не должны быть какими-то еще, кроме как серьезными и непроницаемыми.
-Ваше величество, - Роберт попытался переломить эту ситуацию, отвести от себя подозрения, - простите, если вы находите это дерзким. Я нашел краткий путь для доставки хлеба. Если взять дорогу до Озерного края…
-Там сломан мост! – насмешливо заметил ему один из мрачных советников. Он прекрасно угадывал настроение Короля. Если Король сделал замечание, значит, нужно этого человека подтопить со своей стороны, нельзя идти против Короля.
-Если в него вложиться, починить один раз и хорошо, то можно сэкономить почти треть от всех затрат на перевозки. Я посчитал… - Роберт улыбался, веря, что сейчас его оценят, поймут и, может быть, заметят ту весну, что вдруг ощутил он.
-А почему вы раньше этого не посчитали? – ехидно осведомился Форн.
-А почему ваш край в голоде, когда вы подавали такие замечательные отчеты? – Роберта неприятно качнуло, но он улыбался назло Форну, совету и самому Королю.
-Вы безумны! – Форн с презрением отвернулся.
-А я тоже помню, - подал голос еще один советник из числа осторожных.
-И я.
-И я… - последовали голоса.
Роберт с изумлением оглядел их. Получается, они все помнили, но никто не потрудился спросить? Не поднял этого вопроса? Трусость? Нежелание высовываться?
-Вы бредите… - Форн побелел. – Вы все бредите! Вы лучше меня знаете, как плесень пожирает зерно.
-Стало быть, вы неправильно хранили хлеб? – уточнили у Форна.
-Вы вредили?
-Или вы идиот?
король, услышав последнее предположение, вздрогнул и взбесился:
-Вредитель! В моем совете нет идиотов! Арестовать! Арестовать вредителя!
Форну даже слова не дали сказать и грубо увели покорные стражники. Король же взглянул на Роберта и мрачно ответствовал:
-Как смеете вы улыбаться в ту минуту, когда в нашем совете нашелся предатель?
Роберт хотел сказать, что не улыбается, но с ужасом осознал, что его улыбка застыла будто бы маской и он, пораженный внезапным уничтожением Форна, и всей этой возней даже забыл перестать улыбаться – так велик был его ужас.
И пусть это было даже гримасой, а не улыбкой, Король воспринял это иначе и подозрительно теперь смотрел на своего советника, угасающего на глазах.
-Вы завтра придете в совет со всеми бумагами вашего контроля! – приказал Король, и тон его не отличался никаким сомнением.
***
Роберт выходил из дома счастливым, а вернулся разбитым, постаревшим, униженным и раздавленным. Весенний воздух обжигал его, словно крюком пропарывал легкие и кружил, не давая дышать спокойно.
Весеннее солнце слепило и заставляло глаза слезиться.
Улицы были слишком шумными и слишком людными. От нечаянного хорошего настроения не осталось даже ошметков.
Ничего не напоминало больше Роберту о том, что он когда-то был счастлив. Мог быть счастлив.