— Настя-я-я-я-я! — Что есть мочи крикнул Мишка и поднял руки к небу, — помоги мне, умоляю, — кричал он громко в лесной тишине, — все сделаю, что пожелаешь! Только покажи мне, где она!
По лицу текли капли пота градом. Он не чувствовал, как вокруг холодно. Мороз крепчал, а Мишка все гнал по лесной просеке, прорубленной лесорубами минувшим летом. Глаза метались по сторонам, цеплялись за каждый выступ, каждый ствол, ветку. Свет от фар рассекал пространство впереди и чуть сбоку. Внезапно Мишка нажал со всей силы на тормоз. Машина так резко остановилась, что он со всего маху налетел на переднюю панель приборов. Даже на мгновенье потерял сознание.
С шумом и стоном откинулся назад и сразу схватился рукой за лоб. На ладони отпечаталась кровь, по виску вниз потекла теплая капля. Только ему было не до этого. Он прищурился и посмотрел вперед. То, что заставило его с риском для жизни заглушить на всем ходу внедорожник стояло поперек просеки. Огромный лохматый черный медведь. Такой страшный, что сердце холодеет.
Мишка непроизвольно стал вокруг шарить руками, а сам не отрываясь смотрел на зверя. В бардачке был пневматический пистолет. С сестренкой летом развлекались стрельбой по банкам. Зверюга тем временем встала на задние лапы и раскрыла алую словно сама преисподняя пасть. Мишка с ужасом отметил какие у медведя огромные зубы и когти клинки. Такой одним ударом напополам разорвет крупного мужчину. Посмотрел на рукоять пистолета и откинул его на сиденье. Абсолютно бесполезная защита. Сглотнул и схватился за рукоять охотничьего ножа на поясе.
Медведь плюхнулся на передние лапы, да так, что Мишка ощутил мощный толчок снизу. Зверь оглянулся и медленно прошел поперек дороги и углубился в лес, отошел немного и замер, а морду повернул к машине.
— Ты словно ждешь.
Сдвинул к переносице брови Мишка и поерзал на сиденье. От напряжения все тело отзывалось болью. Медведь снова заревел и исчез в темноте, между стволов. Мишка открыл дверь машины и нерешительно вышел. Постоял немного и только потом осмелился пойти следом за медведем. Прошел метров пятнадцать и увидел того, ждущего у поваленного ствола. Зверь фыркнул и крутанул мощной головой, словно указывая куда следует идти дальше. Мишка почесал щеку, под ногти набилась засохшая кровь. Он посмотрел на ладонь, но ничего не увидел в темноте. Звериный рык раздался снова.
— Ведет.
Сам себе сказал Мишка и бросился обратно к внедорожнику. Открыл заднюю дверь и схватил в охапку покрывала. Побежал на рев медведя, тот раздался еще дальше. Мишка бежал, спотыкался и падал, кажется, даже потерял пару покрывал. Но он не обращал ни на что никакого внимания. Его волновало только одно, он следил за спиной зверя и шел по его пятам.
Неожиданно медведь остановился и стал словно подниматься по воздуху вверх. Мишка остановился и перевел дыхание. Вокруг было темно, морозный воздух при вдохе слеплял ноздри. Медведь не двигался. Парень нерешительно стал продвигаться вперед. Глаза привыкли к темноте, и он рассмотрел, что среди вековых стволов возвышается большой черный камень. Именно на него забрался и уселся зверь.
Мишка раньше тут никогда не был. И не знал об этом мегалите. И располагался он не на поляне, а среди огромных густо расположенных друг к другу деревьев. Стало ясно, что о существовании данного камня никто не знает. Иначе бы уже вокруг все и вырубили и широкую дорогу вытоптали туристы и любители острых ощущений.
Медведь дождался, когда парень приблизится и сполз с камня. Он просто опустил задние лапы и исчез с обратной стороны. И стоило ему пропасть из виду, как все вокруг изменилось. Словно медведь пока сидел на камне перекрывал это свечение.
Из камня резко ввысь выстрелил зеленый луч света. Клубы такого же тумана роились у низа камня. Они словно проникали под его основание и утекали туда. По всей поверхности его словно змеились, перемешиваясь неоновые голубые и ядовито зеленые полосы. Мишка подошел ближе и присмотрелся к поверхности магического камня. Это не полосы были. Это камень весь был покрыт трещинами и внутри его как энергетические потоки двух цветов струились и их отблески выходили наружу. Голубого было намного меньше, зеленого становилось все больше, он поглощал другой цвет.