Играет футбольный марш и команды выходят на поле. Синявский объявляет составы. Звучит свисток. Началось. У нас по сравнению с первым матчем две замены. Вместо армейского вратаря Никанорова вышел зенитовец Иванов, а в центре нападения играет Бобров вместо Сальникова
Наши без раскачки пошли вперёд. Зонная защита поляков, так чётко действовавшая в первой игре, сразу начала давать сбои. Бобров с Бесковым накрутили соперников финтами, и уже на четвёртой минуте Сёва с высокой подачи Бескова открыл счёт. Тут начали давить поляки. Пару раз выручил наш голкипер Иванов. Капитан гостей Цеслик, забивший нам в первой игре, и в этой был близок к успеху, но мяч с ленточки поле его удара вынес наш Костя Крижевский… Первый тайм так и закончился 1:0 в нашу пользу. Заметил, что у поляков выше командная скорость, а наши лучше в финтах и обводке.
Во втором тайме начался цирк в исполнении Бескова и Боброва. Именно такие матчи позже начнут называть «валидольными». Костя Бесков пять раз попал в штангу, Сёва два раза упал, выходя один на один. Трибуны стонали и плакали. Вовка с Ингой рыдали, не стесняясь. Наконец, Бобров удачно приложился с линии штрафной. Польский вратарь Стефанишин не дотянулся. 2:0. Трибуны вибрируют от клокочущей массы болельщиков. Вовка так зажигательно орал, что сидящая впереди тётечка, обернувшись, подарила ему конфету.
Настроение всеобщего счастья маленько подпортил польский левый полусредний. Всё тот же Цеслик, как нож сквозь масло, прошёл по центру и неберущимся ударом вонзил мяч в наши ворота. 2:1. Матч так и закончился. Когда проходящий в раздевалку Бобров по моей просьбе пожал вовкину руку, парень онемел от счастья, и долго, просто молча, смотрел вслед ушедшим футболистам…
Глава 2
В каждом матче я играю одинаково — так, как будто это финал.
Л. Месси, футболист.
Партия учит нас, что при нагревании газы расширяются.
Из школьного доклада по физике.
15 мая 1950 года.
Выключаю чёрный карболитовый выключатель, опуская язычок вниз. Выхожу из душа, ощущая заряд бодрости. Это в том моём мире не было проблем с горячей водой, здесь — есть. Есть проблемы с хранением продуктов, с отсутствием стиральной машины, а главная проблема за мои четыре месяца здесь — правильно реагировать на эти проблемы. А то кривил нос от вида здешней рыхлой сероватой колбасы, вздыхал, беря банный таз для стирки, чертыхался, забыв перед расписыванием ручки, почистить перо в перочистке. На таких вот мелочах и ловят шпионов. А я, если так внимательно присмотреться — натурально похож на шпиона. Не русский, проблемы с памятью, не помню родственников и одноклубников, веду себя, мягко говоря, странно, якшаюсь с детьми партэлиты и даже страшно себе представить — с членами Политбюро… Нет, не вхожу к нам в кабинеты без стука, как в некоторых попаданческих романах делают даже школьники… Но, если бы я ловил шпиона, то парня с таким поведением взял бы на карандаш… Нужно как-то умерить пыл. Кто я? Спортсмен. Вот и нужно спортом заниматься, а то увезут на Лубянку на водные процедуры. Сейчас оно вон как… Особо не церемонятся. Хрущёв был завсегдатаем в компании Сталина и Берии… А поди ж ты — Ашхабад. Вероятно Никита Сергеевич понял, что в наступающем противостоянии в борьбе за власть Маленкова и Берии, выиграет отнюдь не Лаврентий Павлович… Переметнулся к Маленкову с прогибом, но Берия ещё силён и, Маленков сдал Никиту с потрохами… А Сталин видать и вправду серьёзно болен.
Мои штирлицевские размышления прерываются, едва вхожу на этаж. Амосов с Дёминым, азартно покрикивая, наблюдают, как Даша в боксёрских перчатках загнала Васечку к коридорному окну и молотит его почём зря. Местный недоделанный Мухаммед Али не дорос до великого боксёра не только ростом, но и умом. Освоил кое-как пару связок показанных Старковым в секции, и решил, как сказал Амосов «вредную бабу отмутузить». Даша была головной болью всей общаги. Её даже тётя Клава побаивалась. Те, кто пробовал брать её на горло, горько потом раскаивались. Вот и Васёк, вспомнив все её припахивания, решил отомстить в честном поединке. Перчатку Даше он конечно не бросал — передал вызов через язвительного в таких делах Амосова. Дёмин, начавший заниматься боксом, одолжил Васечке данные мной напрокат перчатки. У Даши были свои. Хорошо, что дети ушли с Марианной в душ, а то визг бы стоял на всю общагу.
Боксёрша, уклонившись от вялого васечкиного удара, провела хук слева с поворотом корпуса для усиления эффекта. Голова Колобка вздрогнула, как корабельная рында, и он, подогнув ноги, сел на загаженный запрещёнными курильщиками пол. Даша победно вскинула руки, и, заметив как хищно пялится Амосов на её бугрящиеся соски, изобразила двоечку с недолётом в его красивое лицо. Проходя, мимо растерявшегося ловеласа, кинула: