Ребята начали заходить внутрь. Я очутилась в библиотеке одной из последних, мне было интересно посмотреть на Сенатора. Тот сделал несколько шагов в сторону, сунул руки в карманы и съежился под холодными каплями дождя, ожидая, пока все пройдут. Насколько человеческая поза!
В вестибюле было людно. Семи — восьмилетние дети озабоченно сновали взад-вперёд, некоторые останавливались на несколько секунд и пропадали, рядом возникали другие малыши, бросали быстрый взгляд вокруг, соображая, где очутились — и тут же убегали по своим делам. Подобным образом работали те самые переходы, несколько из которых Полина отыскала в нашем корпусе. Действительно, на сайте такая погода, что куда проще сделать переход и перемещаться между объектами напрямую, минуя «улицу», чтобы не бродить по грязи и под дождём.
— Я думала, что они тут все взрослые будут, — прошептала мне Марина.
— Оболочку выдают один раз — и на весь период обучения, — так же шёпотом ответила я. — Если сфотографировалась для вступительных документов в восемь лет — то все пять лет будешь восьмилетней по сайту бегать.
— Хорошо, если бы в реале так было. Представляешь? Всю жизнь прожить — и чтобы тебе всегда восемь лет было!
Я была не согласна с собеседницей, но в дискуссию решила не вступать: не до того было.
Место, где мы очутились, очень напоминало обычную земную (правда, очень большую) библиотеку в старинном стиле. (Помешались они тут на старине, что ли?) Паркетные полы, длинные коридоры, высокие деревянные двери с узкими высокими зеркалами вместо стёкол, ковры, развешанные по стенам, на всех лестницах — ковровые дорожки, мебель — семнадцатого-восемнадцатого века, всё это освещается неверным светом свечей в бронзовых подсвечниках.
Мы поднялись на второй этаж.
Со стороны это, наверное, выглядело довольно забавно: Сенатор в окружении четырёх десятков детей от семи до десяти лет гордо, словно крейсер, шествовал по коридору. Старшекурсники, попадавшиеся навстречу, жались к стенкам и с любопытством разглядывали процессию. Я понимала, в чём дело. В Сети, само собой, можно было встретить кого угодно, даже зелёного орангутанга в доспехах рыцаря (со мной однажды было такое в какой-то байме), но здесь, на сайте «Штуки», было принято пользоваться земными оболочками. Да и если бы кто-нибудь всё-таки решился нарушить запрет, Сенатор был последним, изображение которого нарушители решились бы использовать в качестве графической оболочки.
— Здесь — зал каталогов, — говорил робот, указывая на двери, около которых мы проходили, — тут — зал по именам авторов от А до О, там, дальше, — от О до Я. В следующем зале книги распределены по именам. Читальные залы маркируются латинскими буквами — от А до ЖЭ.
— Что нужно, чтобы получить книги? — Спросила Полина.
Сенатор на секунду остановился, взглянув на неё.
— Ничего, — ответил он. — Находите книгу в каталоге, потом в зале, садитесь и читаете. Информацию нельзя копировать никаким способом: ни на аудио, ни на видео, нельзя распечатывать, тем более нельзя выносить литературу за пределы библиотеки. Всё это карается снятием всех очков и изгнанием из «Штуки». Почти все книги — в одном экземпляре, а вас — много.
Это заставило меня задуматься. Странная тут, однако, библиотека! Насколько я могу судить, с точки зрения реала, виртуальная книга — самый обычный текст, упакованный в графическую оболочку. В обычной Сети библиотека — это просто собрание книг; там можно зайти на Сайт, скопировать нужные произведения — и спокойно уйти. Оригиналы остаются в том месте, где они и были. Здешняя же библиотека — такая же, как земная, в реальном мире. Или тут книги не копируются с носителя на носитель, а перемещаются? А в чём смысл?
Улучив время, я отстала от основной группы и заглянула за одну из дверей. На меня дохнуло прохладной сыростью, словно из пещеры. Я закрыла дверь и побежала за ребятами.
— Ты где была? — Спросила Марина.
— Шнурок развязался.
Девочка не поняла моей шутки, не совсем удачной, и опустила взгляд на мои ноги. Никаких шнурков у меня там, само собой, не было. Когда я дома фотографировалась, то была обута в летние сандалии. Автоматически я тоже взглянула на свои ноги, потом перевела глаза на её — и вздрогнула от неожиданности. Правая коленка Мариши была полупрозрачной! Значит там, у Красной Шапочки, она сама на себя наговаривала? Зачем?
— Костюм барахлит, — пожаловалась она, заметив, куда я смотрю. — Это, наверное, блок визуализации глючит.
— Ага, — рассеянно подтвердила я.
Библиотеку мы осмотрели быстро.
— Последнее, что мы осмотрим — общий корпус, — сказал нам Сенатор, когда мы снова собрались в вестибюле. — Там вы будете сдавать экзамены и получать вопросы к следующим.
В общем корпусе царила атмосфера самой обычной земной школы. Впервые увидев множество ребят в одном месте, я заметила, что их костюмы имеют одну общую черту: на рукаве каждого в области плеча светились яркие полоски. Больше пяти ни у кого не было. Я поняла, что это — указатель того, на каком курсе находится ученик. Мои выводы подтверждались тем, что, стоило только нам преодолеть порог общего корпуса, у всех нас на плече вспыхнула одинокая голубая полоска. Первый курс.
В вестибюле висели графики экзаменов с точным, до минуты указанием, когда эти самые экзамены сдавать. Я отыскала первый курс. Пятого октября, двенадцать двадцать.
— Сейчас вы получите список вопросов к первому экзамену, — сказал Сенатор.
Мы зашли в просторный класс, на одном из столов оказалась кипа листов с вопросами. Мы разобрали их. Хватило вровень каждому. Не удержавшись, я наскоро проглядела свой и с ужасом расширила глаза. Неужели всё это у нас будут спрашивать?!
— Кто принимает экзамен? — Спросил рыжеволосый мальчик.
— Не знаю, — последовал краткий ответ.
Мы вернулись в наш корпус озадаченные и подавленные. Больше всего смущал тот факт, что никто нас тут учить не собирался. Полное самообслуживание. Сам приходишь в библиотеку. Сам выбираешь нужные книги, сам готовишься. А важен только конечный результат.
Как там сказала Красная Шапочка? Система примитивная, но действенная. Куда уж действеннее!
Совершенно случайно внутри нашего корпуса вместе с нами очутился Сенатор. Некоторое время он с изумлением разглядывал интерьер.
— Странно, пробормотал он. — Во мне запрограммировано, что сюда заходить нельзя.
— Погрейтесь! — подошла к нему Марина. — Вы же совсем замёрзли. У нас вон и камин работает.
Ребята зафыркали: предлагать погреться роботу. Девочки отнеслись к словам Марины более сдержанно. Скорее всего, из-за того, что нам было не впервой общаться со своими куклами так, словно это живые существа. А робот — чем не кукла?
— Ну, всё, ребята, у вас больше ко мне вопросов нет? — Спросил Сенатор.
Вопросов, конечно, было множество, но все молчали, переполненные новыми впечатлениями.
— Я вам больше не нужен?
— Нет, не нужны, — за всех ответила Полина. — Спасибо вам.
— Не за что.
Сенатор с каким-то странным смущением оглядел нас, улыбнулся, опустил руку в карман плаща и вытащил оттуда… пистолет! Ребята замерли, глядя на него. Только сейчас, задним числом, я понимаю масштабы грозившей нам тогда опасности. Среднестатистическим пользователям Сети, особенно игровых сайтов, видеть оружие не в новинку, тем более им пользоваться. А что касается того, сколько раз ребята «погибали» под чужими пулями, так подсчитать это — никаких калькуляторов не хватит. Но в тот момент все как один забыли, что наши блоки безопасности не работают. Если бы Сенатор принялся палить в ребят, мы бы лёгкими ранениями не отделались. Подозреваю, что раны от таких виртуальных пуль для реального тела могли бы иметь вполне летальный исход.
Впрочем, Сенатор сделал то, что мы от него ожидали меньше всего. В полной тишине он вставил ствол себе в рот и нажал на курок.
Выстрел прозвучал неправдоподобно сильно. Белесо-розовые сгустки брызнули на ковёр. Я стояла совсем рядом, что-то острое царапнуло меня по щеке. Я тупо уставилась в нечто, лежащее у меня в ладони, чрез секунду я поняла, что это был осколок кости черепа, и завизжала так, как этого не делала, наверное, никогда в жизни.