Это был очень трогательный и патетический момент. Забегая вперёд, с сожалением скажу, что за весь период нашего обучения в «Штуке» — единственный. Больше такого никогда не повторялось. Да и Полине, как мне кажется, уже через несколько минут стало стыдно за своё поведение, за то, что совершенно неожиданно для себя на виду у всех так расчувствовалась. А жаль. Мне, например, понравилось. Кажется, что за какую-то минуту мы все стали друг другу настолько близки, насколько это вообще было возможно.
Стало уже традицией, что именно я сообщала номера свободных аудиторий. Некоторые ребята подозрительно щурились в мою сторону, словно пытаясь разгадать секрет, как я так быстро могу их определять.
На сей раз свободная пара аудиторий находилась не напротив друг друга, а в противоположных концах здания.
— Мальчики — направо, девочки — налево, — распорядилась Полина излишне суховатым голосом. После происшедшего ей было немного не по себе.
— А можно наоборот? — Пошутил какой-то мальчишка.
— Можно, — не без юмора «позволила» Полина. — Девочки — налево, мальчики — направо.
Мы разошлись.
— Всё в порядке? — Шёпотом спросила она меня.
Я кивнула. Можно было бы сказать, конечно, сколько у меня очков, но я решила погодить с этим до вечера. А то как-то некрасиво получится, всё равно что брать в долг у человека, который час назад получил наследство. А до вечера со своим балансом я решила кое-как доковылять: всё-таки у меня работа не такая опасная, как у Полинки. Да и по жизни я не особенно высовываюсь.
Кстати, интересно, заметила ли Полина, что я ей баллы со своей карточки не переводила?
Аудитория оказалась как две капли воды похожей на вчерашнюю. Девочки забирались в костюмы, весело переговариваясь. Полина была задумчивой.
— Столько всего нужно сделать, — сказала она (наши костюмы висели рядом) — на обычный сайт можно спуститься с платформы персональника, понахватать всякой всячины — и подняться опять. А тут конструкция сайта — нечистый ногу сломит. Сейчас опять будет ночь, дождь, где наши домашние платформы искать — ума не приложу! И ещё не понятно, где нас выкинет! А на платформы как забираться? Маразм!
— Ты бы с Никитой поговорила, — предложила я. — Он целыми ночами в Сети висит. Наверняка об этом сайте он сейчас знает больше, чем все мы вместе взятые.
— Это дело! — Согласилась Полина, повеселев.
В Сеть нас выбросило внутри нашего корпуса. Увидев перевёрнутую мебель, мне сразу подумалось, что здесь, в «Штуке», очень неприятная традиция устраивать погромы жилых помещений. Хорошо, что пока только виртуальных и до нашей с Полиной комнаты в холле пока ещё никто не добрался. Не хватало ещё, чтобы и там кто-нибудь «навёл порядок»!
— Как тебе твоя платформа? — Подошёл ко мне Никита. Со вчерашнего дня я отвыкла видеть его маленьким, поэтому не смогла сдержать невольной усмешки.
— Я ещё там не была.
— Увидишь — не падай.
— Хватит мне падать. НапАдалась уже.
— Я в переносном смысле.
— После того, как я тебя увидела в оболочке старика-рокера, я уже ничему, связанному с тобой, не удивлюсь. Только вот если Красная Шапочка узнает, что ты разгуливаешь, пусть даже по своей платформе, не в этой оболочке, какая сейчас у тебя, у тебя будет куча проблем.
— А кто скажет? — Подозрительно прищурился он. — Не ты случайно?
Я заверила его, что нет, очень мне нужно на своих же наговаривать.
— Тогда всё в порядке.
— Скажи мне Никит, — я помолчала, собираясь с мыслями. — А может компьютерная программа по реалу бродить?
— Запросто! В виде дисков, — принялся перечислять он, — в виде распечаток разных…
— Нет, я про другое…, — прямо между нами из-под пола вынырнула какая-то наша девочка, мы отпрянули в разные стороны, потом продолжили разговор. — Я сегодня Красную Шапочку видела. В реале. Она даже дала до себя дотронуться.
Никита смотрел на меня гораздо дольше, чем Полина вчера. И взгляд у него становился таким же, как у неё — участливым и понимающим.
Как раз в это время подошла Полина.
— Иванова, — сказал мальчик, — ты бы поменьше Настю нагружала, что ли? Я не знаю, что вы там вечерами у себя в комнате делаете, но у неё компьютерные глюки оживают.
— Этот компьютерный глюк, как ты его называешь, триста очков с моей карточки снял!
Ребята, удивительно похожие, воззрились на меня. Первой опомнилась Полина.
— Бахмурова! — С угрозой в голосе начала она. — Совокупное количество очков на всех карточках — это фонд курса. Если ты такими темпами будешь разбазаривать народное достояние…
— Я, что ли, сама эти очки ей вручила, а? — Огрызнулась я, потом мне стало смешно. «Народное достояние»! Нашла словечко. И вправду, Генеральный секретарь, кто ещё будет оперировать такими категориями.
— Вот что, Наська, — предложил Никита, — расскажи свою биографию за сегодняшний день, только чтобы интересно было, а мы послушаем, а вместе решим, что с тобой делать.
Он, конечно, же шутил, но у меня такое чувство юмора прилива энтузиазма не вызвало.
— Давайте потом, в реале. Сейчас времени нету. Полина, ты вроде хотела с кем-то поговорить?
— Ага! — Она увлекла Никиту за собой, и они вполголоса принялись совещаться.
Вскоре мальчик ушёл.
— Сказал, что сейчас приведёт свою платформу, — доложила мне Полина, — а на ней уже мы доберёмся до наших.
— А как он её найдёт? — Полюбопытствовала я.
— Это его проблемы, — отмахнулась Полина.
— Хорошо, что он не вспомнил, как ты обещала, больше ни в чём кроме охраны его не использовать.
— Охрана — это работа, а то, что я его прошу сделать здесь — для него это так, развлечение.
Под Полининым руководством мы принялись наводить порядок в корпусе. Сначала она просто давала указания, куда и что складывать, потом не вытерпела, и сама принялась работать наравне со всеми.
— Пока им объяснишь, — буркнула она, проходя мимо меня, — проще всё самой сделать.
Куча мусора посреди помещения неумолимо росла. Наконец, появился Никита.
— Разойдитесь, чтобы я кого-нибудь из вас не форматнул, — сказал он и снова ушёл.
Очень долго ничего не происходило, потом куча мусора дрогнула, и составляющие её обломки принялись медленно расползаться по тем местам, где были до этого. Ребята, жавшиеся к стенкам, ошарашено наблюдали за всем этим.
— По-моему, форматирование — это как-то по-другому, — сдавленным голосом выразил общую мысль кто-то из мальчишек.
— Ребята! — Попросила Полина. — Когда Никита сюда войдёт, закройте свои уши ладонями, я буду сильно ругаться.
Когда интерьер нашего корпуса стал точно таким же, как был в то время, как мы в нём появились, вернулся Никита. Уши, само собой, никто не закрыл, ребята, напротив, с интересом принялись наблюдать, что сейчас будет.
— Я применил обратный операнд времени, — сообщил мальчик. — Подумал, что так будет лучше.
— Что ещё за обратный операнд? — Слабым голосом осведомилась Полина.
— Это гораздо эффективнее, чем если всё отформатировать, а потом заново программировать каждую вещь, — принялся объяснять он. — Правда придётся немного подождать, но что делать. Теперь время здесь будет течь с такой же скоростью, как и раньше, только в обратную сторону. К завтрашнему дню всё станет точно таким же, как было вчера.
— А потом придёт Красная Шапочка и начнёт наводить порядок, — пошутил кто-то из ребят и ойкнул.
— Ты чего?
— По-моему, у меня с карточки очки слетели.
— А ты болтай побольше, — посоветовали ему в ответ.
— Ребята! — Сказала Полина. — Не нужно лишний раз говорить… сами понимаете, о ком. У нашего курса не так-то уж много очков.
— Так что же, теперь о ней вслух даже вспомнить нельзя? — Удивлённо спросил кто-то.
— Если просто вспомнить, я думаю, можно, — ответила Полина. — Но ведь добром же её никто поминать не будет? — Потом её взгляд наткнулся на Никиту, они долго смотрели друг на друга. — Делай что хочешь, — наконец вздохнула девочка. — Ты меня уже утомил.