— Настя, если не вмешаемся, то договариваться будет не с кем.
Проговорил негромко, молчаливый Чех. Его поддержал Седой, просипев.
— В натуре пахан, Чех дело базарит.
Настя, оторвавшись от своего монокуляра, согласно мотнув головой, указала на стоящий в низу пикап с крупнокалиберным пулеметом в кузове.
— Цель номер один.
Затем, продолжив постановку задачи, указала на ведущую огонь бронемашину немного далее.
— Цель номер два, в пикапе ящики с одноразовыми гранатометами. Затем отходите ко мне, я прикрываю и без героизма, здесь вам не Сталинград. Начали.
Мужчины, злобно улыбаясь, скользящими тенями рванули к первой цели. В грохоте боя, никто сразу и не обратил внимание на замолчавший пулемет пикапа, а росчерки реактивных струй от одноразовых гранатометов, устремившихся своими зарядами к броневику у оврага, успешно разрывающего своим огнем последние попытки обороны муров, стали полным сюрпризом для нападавших. Только потом, сообразив, что атакованы с тыла, стронги, выдели троих бойцов для устранения угрозы как ситуацией, внезапно, словно почувствовав на ментальном уровне воспользовались зараженные. Стая, под руководством элиты и матерого рубера, ворвалась на ослабшие позиции стронгов со стороны замолчавшего пикапа, наводя там опустошение. Хватая попавшихся на пути иммунных и спешно, несмотря на попытки товарищей оказать помощь, оттаскивала их в сторону где совместно с основной стаей, зараженные рвали еще живых и истошно кричащих людей, спеша насытиться. Оказавшись отрезанными зараженными от Насти, Седой с Чехом, не растерявшись при виде сверлящей их ненавистным взглядом элиты, понимая, что теперь они зажаты между молотом и наковальней, слаженно похватали из кузова пикапа гранатометы. Седого, после прямого взгляда на элиту в тридцати метрах от себя, явственно трясло. Выпушенный им заряд из гранатомета, устремился мимо зараженного, бухнув где-то за его спиной, мужчина, сам того не осознавая, под взглядом элиты начал психологически сдаваться, внутренне принимая неизбежность своего поражения. Стоящий рядом с ним на широко расставленных ногах Чех, громко ругаясь, пристально глядя на монстра сквозь рамку прицела, наконец нажал на спуск. И вслед за этим не глядя на свое удачное попадание, громко гаркнул на Седого.
— Брат, держись, нормально все, давай еще заряд, сейчас мы всех ушатаем. Я их дом труба топтал!
Трясущийся как осиновый лист на ветру, Седой, явно преодолевая сковывающий его по рукам и ногам страх, подвывая и голося как обезумившая баба, устремился к кузову пикапа.
Элита, а вслед за ней и подбежавший вплотную к ним рубер были буквально разорваны непрерывно летящими в них реактивными зарядами гранатометов под громкие вопли Чеха.
— Подходи по одному всех завалю, собаки!
После чего, стая зараженных, потеряв руководство, чувствуя смертельную опасность для себя, просто разбежалась по округе, стараясь не попадаться под пулеметный огонь обозленной еды. А устремившийся в атаку последний броневик муров при массированной, слаженной огневой поддержке своих товарищей, буквально как беспомощных детей добил остатки пытающихся отойти и перегруппироваться стронгов. Шестнадцать разорванных крупнокалиберными пулями тел. Взяв в руки передатчик сканера, Настя проговорила.
— Кабан, ответь.
После небольшой паузы, сканер прошипел в ответ, глубоким голосом.
— Кто спрашивает?
— Слышь умник, ты еще стринги спроси померить.
Зло прошипела Настя, прекрасно понимая, что назвать себя в эфире это подписать себе смертельный приговор в регионе. Но командир муров все понял и проговорил.
— Выхожу к тебе за стрингами. Встречай.
Глава 17
После короткого разговора с Кабаном, о цели своего визита и последовавшего за этим дикого спора с пеной изо рта за трофеи, с убитого элитника и рубера. Которые, Настя, не принимая ни какие доводы от мужчины, безоговорочно отстояла для своей группы, абсолютно справедливо полагая что других вариантов дележки не существует, поскольку убиты они были из гранатометов, принадлежащих стронгам и именно её бойцами, а все что прилетело в тварей от муров не существенно и на результат не повлияло. Затем, после спешного сбора добычи с зараженных, они, спешно спрятав лица под натянутыми масками балаклавами, отправились на основную базу муров в подъехавшем специально к ним, броневике. Сидя в утробе мерно рычащей бронемашины, прикрыв руку с гранатой без чеки своим рюкзаком, Настя, внимательно разглядывала косящихся с любопытством на них муров. Все старо как мир, обезьяны они и есть обезьяны, увидев в ней женщину, косятся, слюни пускают, да меж собой переглядываются, ничего не понимая в происходящем.