— Вот теперь мы рыбок покормим. Это сушеные дафнии — водяные клопы. Ну, кажется, наши новосёлы устроились.
Уходя, папа достал из портфеля резиновую трубку,
— Вот тебе, Петя, трубка, чтобы менять воду.
— А как её менять?— спросила Ната.
— Очень просто,— снисходительно объяснил Петя,— надо один конец опустить в воду, а другой взять в рот, потянуть воздух — вода и польется через трубку, буду менять — увидишь.
И вышел из комнаты.
Ната долго любовалась резвившимися рыбками, потом посмотрела на резиновую трубку, лежавшую на диване, точно свернувшийся уж. Она взяла её, повертела в руках и, встав на цыпочки, сунула один конец в аквариум.
«Я только немножко попробую»,— решила она и, взяв другой конец трубки в рот, с силой потянула воздух. В трубке забулькало — и вдруг из неё полилась вода. Ната испуганно отскочила. Вода тонкой струйкой лилась на пол, в аквариуме её становилось всё меньше.
Рыбки беспокойно метались во все стороны. Трубка скользнула по стеклу и упала на пол.
— Петя, Петя!— закричала Ната. Но он не шёл. Она подумала: «Ну и хорошо, что его нет, никто ничего не узнает».
Она набрала под краном в кухне кружку воды и осторожно вылила в аквариум. И тут вспомнила: Петя говорил, что эти рыбки боятся холодной воды».
«Добавлю немножко горячей»,— решила Ната и вторую кружку налила из чайника. Одна из рыбок, попав под струю, перевернулась вверх брюшком и всплыла наверх.
— Ты что это делаешь?— подбегая, с ужасом закричал Петя.
Ната от испуга уронила кружку на пол. Пока Пета спасал рыбок, Ната своим передником вытирала на полу лужи. Потом подсунула его под кровать и смирно уселась на стул. Всё равно ведь мама посадит в наказание.
— А рыбка сдохла?— несмело спросила она Петю,
— Конечно, сварилась… Хорошо, хоть не все,— сердито ответил тот. Нате так жалко стало рыбку, что она заплакала.
— Я продам мишку и куплю другую рыбку.
— Эх, Натка, Натка, и когда ты поумнеешь?— сказал Петя уже не сердито.
К удивлению Наты, её не наказали. Неужели Петя не рассказал? Нет, наверно, папа знает, потому что он за обедом шутливо заметил:
— Нужно показать Нате, где лежит половая тряпка. А то она подтирает пол первой попавшейся вещью.
— Опять она провинилась?— всполошилась бабушка.
— Нет, это я просто так,— подмигнул папа Нате.
Мамы дома не было, её вызвали к больному. Она вернулась к концу обеда взволнованная.
— Подумать только — оставлять дома одних таких маленьких ребят! Мать ушла в парикмахерскую, а малыши включили электроплитку — решили сварить коту обед. На пятилетней Кате загорелось платьице; хорошо, соседка прибежала, услышав крик.
— Бедняжка,— вздохнула бабушка.— И сильно обожглась?
— Да, пришлось отвезти в больницу.
Ната смотрела на маму, медленно евшую суп, и думала: «Вот она как устала, есть совсем не хочет, а ей сейчас Петька про аквариум расскажет, и она вовсе расстроится». Ната даже кисель есть перестала. Но Петя молчал.
Так до вечера никто маме про аквариум и не сказал. Но у Наты на душе почему-то становилось всё тяжелей. Наконец, не выдержав, она взобралась папе на колени и шепнула на ухо:
— Ты почему маме про рыбок не говоришь?
— Я хочу, чтоб ты сама рассказала,— тихонько ответил папа.
Ната медленно подошла к маме. Опустив голову, она тихо сказала:
— А мой передник под кроватью.
— Ты его запачкала?— догадалась мама.
Собравшись с духом, Ната быстро проговорила:
— Я воду в аквариум наливала, и рыбка сдохла…— И, заревев во весь голос, уткнулась маме в колени.
— Ну вот,— вздохнула мама,— ведь ты обещала больше не огорчать меня.
Вечером, усевшись рядом с папой на диване, Ната попросила:
— Расскажи, какой ты дом строишь.
— Я лучше расскажу тебе, какой дом я буду строить,— ответил папа.
Ната уселась поудобней. Сейчас папа начнёт мечтать.
— Этот дом будет стоять посреди сада, обнесённого зелёной решётчатой оградой. От ворот к крыльцу протянется усыпанная песком дорожка.
— А справа и слева цветы,— добавила Ната.
— Да, цветы. А дом будет весь стеклянный. Первый этаж из зелёного, второй из красного, а третий из белого стекла.
— Ой, как хорошо жить в таком доме!— захлопала в ладоши Ната.
— Не очень-то,— улыбнулся папа.— Ведь стены прозрачные и все будут видеть, что ты делаешь. И придётся тебе сначала думать, а потом делать, а то у тебя всегда наоборот выходит.
— Плохую ты сегодня мечту придумал,— начала Ната и вдруг рассмеялась.— На первом этаже меня все зелёной будут видеть, на втором — красной. Я на третий заберусь.