Потом она весь день меня презирала. Потому что какая я хозяйка, когда на балконе такое! В первый раз эта моя безответственность потрясла Басю до глубины души. Потом она привыкла, но не смирилась. Ежедневно утром и вечером она проверяла – не открылся ли портал в лето. И не одобряла меня.
А в марте лето включили. Ну не то чтобы лето. То плюс 18, то минус 1. Бася держала лапу на пульсе событий, бдительно контролировала ситуацию и в случае необходимости напоминала мне о моих обязанностях. Немедленно, срочно включить Правильный Климат для благоденствия котиков!
Благо мышей для посланий было предостаточно. Были мыши просто так, была мыша зеленая, растаманская, и мыши гламурные. Одна розовая, другая белая, с перьями в попе.
Думаю, на Люсю плохо влияла ее сестра Элечка, человек с большим вкусом. Элечка уже лет в восемь твердо знала все о красоте: красивое – значит розовое! Моя племянница, кстати, в тех же годах считала так же.
Элечке вот как-то подарили хомяка. Вообще-то ее мать всегда была категорически против живности в доме, но тут Элечка попросила на день рождения Айпад. Это был стратегически беспроигрышный ход. Мама хлопнула валерьянки для храбрости и приняла принципиальное решение: хомяк всяко полезней для семейного бюджета и родительской нервной системы, чем Айпад. Да и живет года два, не больше.
Люся потом рассказывала, мол, ходила смотреть на хомяка. У него была красивая розовая клетка, красивое розовое колесо, сногсшибательно красивая розовая кормушка и, кажется, что-то еще, очень красивое и очень розовое. Возможно, это был сам хомяк…
Комментарии за кадром
БАСЯ: А ты как думала? Завела великолепную меня – так изволь соответствовать!
ТИША: Вот хомячка бы тоже неплохо еще бы… давай заведем, а? Честно-честно, я сама буду чистить!
Рыба!
На даче у нас были садовые водоемы. Я растила в них разноцветные кувшинки и эйхорнии, болотные ирисы и камыши. А еще там, глубоко под кувшинками, жили карасики. Они даже зимовали под водой и по весне снова радостно начинали плескаться.
А покупала я тех карасиков на рынке. В, собственно, рыбном павильоне.
…Зарыблять водоемы мы надумали в начале августа, и с этой целью мне нужно было на Центральный рынок. Под эту лавочку я решила заодно прикупиться и в магазине – нужен был подарок на день рождения мужчине. Он заказал подарить себе книжку – любую из. А я решила – так, сюрпризом – подарить все сразу книги, что найду из его заветного списка. Вышла из магазина груженая стопками до подбородка. Ну, конечно, не удержалась – и себе для души кое-что прикупила, ну не могла ж я пройти мимо и Цепова, и прекраснейшей Маруси Гончаровой, и еще там… ну в общем, нормальные такие вышли стопки. В больших прозрачных пакетах, впрочем, начавших вскорости рваться.
А потом – на рынок. С книгами. Как цивильна дама…
«Цивильна дама» – это был такой у нас внутрисемейный оборот. На рынке же однажды продавщица фруктов – колоритнейший персонаж! – решила сделать мне комплимент, оставшийся буквально в веках. Действующие лица были – во-первых, я, в любимой шляпке-котелке цвета слоновой кости, в элегантном таком платье, с жемчужной подвеской, вся такая воздушная. Во-вторых – продавщица: сверхъестественных размеров барышня немного постбальзаковских лет, с накладными ресницами, какие я видела в первый и на тот момент последний раз в жизни: длиной сантиметров пять, они доставали при взмахе значительно выше угольно-черных бровей и едва не касались границы волос. С ресниц при взмахе же деликатно осыпались комки туши, создавая под глазами романтические тени, навевающие мысли о бессоннице, поэзии и девичьих грезах. На страсть и робость одновременно намекали и конфетно-розовые сочные губы. Волосы, к слову, тоже были вполне примечательны: обесцвеченные до серовато-желтого оттенка (не считая чуть отросших предательски-черных корней), они были уложены на макушке в монолитную башню. Фантастическая женщина, словом. И вот, пока я выбирала персик, она, интимно склонившись ко мне и возложив потрясающий воображение декольтированный бюст промеж дынь и арбузов, доверительно зашептала мне: