Это еще ничего. Мы хотя бы вдвоем с Люсей были. А вот в другой раз страшное случилось, когда Люся с Димой уехали, и я оставалась на хозяйстве одна. Своих котиков и песиков они тогда с собой забрали, оставались только мои Бася и Тиша. Ну и соечка, соечка тоже оставалась и радовала меня каждый день.
В общем, однажды пернатая гадость сойка вылетела из клетки. Как она это сделала — черт ее знает. То ли я с утра, когда кормила прелесть, не защелкнула дверцу. То ли она эту нехитрую защелку таки уделала, благо металась там чего-то весь день и долбила. В общем, вылетела.
Летела традиционно — истерично лупя крыльями и на пол. Буквально в последнюю секунду я успела ухватить уже в полете и в сантиметре над сойкой куда более технично летающего котика-ниндзя. И не говорите мне после этого, что Бася разжирела и утратила охотничьи навыки. Также в последнюю секунду я успела захлопнуть балконную дверь, в которую уже летел с другого конца квартиры котик-марафонец. И не говорите мне после этого, что Тиша больше не спортсменка и ест слишком много консервов.
А потом началось наше единоборство. Только я и сойка, один на один.
Балкон не застеклен, он затянут решеткой и крупной сеткой. Антикотовой, потому что раньше через решетку на балкон любили шастать по крыше дикие и отчаянные местные котики и творить непотребства. А милые и мирные наши котики, напротив вовсе, стремились с этого же балкона утечь на крышу в целях поиска приключений и подвигов. Люсину кошкоЙошку ловили неоднократно, прыгая вокруг соседского гаража, с бубнами, плясками и длинными мантрами.
Вот эту самую антикотовую крупную сетку сразу полюбила милая очаровательная птичка соечка. Летать она, как говорилось уже, была не великий мастак. Но если наполовину лететь, наполовину карабкаться, цепляясь когтями за сетку, то вскарабкаться можно на нормальную высоту. И очень быстро, кстати. Потом, к примеру, спикировать на бельевую веревку. Потом спланировать на провода. Потом, допустим, на голову охотнику, надо в конце концов наглого охотника на соек слегка огромным железным клювом тюкнуть.
Вас когда-нибудь тюкали клювом сойки? Не говорите мне, не надо, я знаю, большинство людей на этом свете нормальны и у них не прыгают птеродактили по балконам. И птички-истерички не прыгают. Ну и потом, большинство соек знают, что они – сойки, и не думают, что они – дятлы.
Да, она еще и орала, как будто ее резали, и пыталась то ли оторвать мне голову, то ли откусить от меня кусок. Гарпия клятая.
В общем, стоило мне приблизиться, как эта подлая тварь зависала летучей мышью где-то выше моей головы. А стоило сделать резкое движение, как она начинала изображать взбесившийся вертолет. Или Карлсона в эпилептическом припадке. Молотила крыльями в воздухе, орала и металась.
При этом милая птичка страдала неуемной тягой к дальнейшему познанию мира. Поэтому, стоило мне приоткрыть балконную дверь, как она начинала истерически пытаться прорваться через нее в квартиру. И я понимала, что если ей это таки удастся, станет еще веселее. Потому что ловить птичку в четырех комнатах и двух коридорах наперегонки с двумя котиками — это, я вам скажу, тот еще квест.
Отдельно радовал факт, что, понадобись мне что-то, выйти из дома я теперь тоже не могла, пока не поймаю сойку. Никак. Потому что единственный выход из квартиры пролегал через балкон. А стоило бы открыть внешнюю дверь, как пернатая пакость немедленно бы выпорхнула прямиком в объятия уличных котиков. Они там, кстати, как раз на крыше у лестницы с балкона толпой собрались и с большим интересом за нашим поединком наблюдали. Не могу поручиться, что у них не было при этом попкорна, а то и пипидастров.
Чувствовала себя принцессой, запертой в башне. Понимала, что дракон свиреп и жаждет моей крови.
Я пробовала ловить птичку на живца. Кидала в нее куски курицы, за которую птеродактиль обычно готов был душу продать. Птеродактиль оказался сам тупой курицей, то есть, я хотела сказать, не очень интеллектуально развитой птичкой. В общем, куски мяса, которые не сунули сойке прямо под нос, сойка не находила.
Пробовала быть живцом сама. Меня птичка находила и даже поклевывала. Но сама не давалась. Еще я кидала в птичку-истеричку полотенцами и куртками в надежде заарканить. Птичка-истеричка демонстрировала чудеса изворотливости. В итоге балкон был засыпан куртками и полотенцами, над которыми порхала чокнутая гарпия и, могу поклясться, в душе гнусно хихикала.