– Вот и приехала поговорить, – произнесла вслух и рассмеялась.
Хрипло как-то получилось, с надрывом. Немножко горько. Видимо, судьба разводила нас с Андреем в разные стороны. Как-то так само собой получалось. И я уже не была уверена, что сделала всё правильно.
Я вернулась в гостиницу. Рухнула и уснула. Старалась не думать ни о завтра, ни о потом.
Как-то всё ляжет само по себе. Как-то образуется.
Я пробыла в городе своего детства три дня. Приходила к Ане, мы болтали. Я скрашивала её дни. Она немножко успокаивала меня. Не на словах. Голосом. Интонациями.
Больше мы об Андрее не говорили.
Подспудно я, наверное, ждала, что он вернётся, ворвётся вновь в мою жизнь, перевернёт всё с ног на голову. Но он не спешил. Застрял не понятно где и почему.
Да, я гадала. Да, я сомневалась. И так ничего не рассказала Ане о своём интересном положении. Не решилась. Так и уехала, увозя с собой тайну, которая касалась только меня и Андрея. Если я вообще что-нибудь скажу ему.
Уже я ни в чём не была уверена. Моя решимость куда-то улетучилась. Может, потому что у меня не получилось сделать это сразу.
16
Я ехала домой в раздрае чувств. Умом понимала, что все эти скачки настроения – от двух маленьких бомб, что росли и развивались во мне, рвали мой гормональный фон на части, заставляли чувствовать меня уязвимой и какой-то раздёргано-сумасшедшей.
То хотелось смеяться, то плакать. То солёного, то кислого. То спать, то метаться из стороны в сторону.
Я как бы и так не образец примерного поведения и адекватных поступков, хоть и старалась изо всех сил вести себя прилично, выглядеть на миллион, одеваться стильно, поступать всегда по справедливости.
Сказывалось моё безрадостное детство и обещания, что я никогда не стану такой, как мать и отчим. И мне удавалось сохранять баланс. Но сейчас я чувствовала: меня штормит во все стороны и не по-детски.
С первым ребёнком такого не было. Правда, он со мной побыл совсем немного… Но дольше, чем эти две запятые, что заставляли меня вести себя неуравновешенно и желать чего-то совершенно противоположного.
Как бы там ни было, я ни с кем в дороге не поскандалила, никого не обидела, хоть пару раз и хотелось.
Под конец я мечтала только об одном: вернуться домой, упасть, уснуть. Желательно на сутки. А что? У меня ещё целая неделя отпуска. Имею полное право делать то, что захочу.
Я заскочила в магазин неподалёку от дома – купить хоть минимальный набор продуктов, а то там шаром покати. Уезжала же не на день, скоропортящееся выкинула, а так у меня и без того негусто.
Готовить я любила, но под настроение. А сейчас считала необходимостью питаться правильно и здоровой пищей. У меня дети. И всякая сухомятка не подходила.
Уже на выходе из супермаркета меня настиг телефонный звонок. С какой радости я решила ответить – не понятно.
– Маш, Маш, Маш! – заканючила Светлана, как только я отозвалась. – Выручи, пожалуйста! Очень-очень нужно, чтобы ты завтра вышла!
– Я в отпуске вообще-то. И не в городе, – соврала зачем-то.
Светка буквально взвыла.
– Ладно, попробую ещё с кем-нибудь договориться, – произнесла она убито, и у меня внутри зашевелилась совесть. Как бы она всегда мне помогала и никогда не отказывала в просьбах. Но эту особо яростную змею я подавила в себе, не дав поднять голову.
Мне нужен отдых с дороги. И вообще. Я сто лет в отпуске не была. Имею полное право хотя бы раз поступить эгоистично.
Совесть кое-как убаюкать удалось. Хоть она всё равно выглядывала и смотрела на меня с укором.
– Слабачка, – бубнила я себе под нос, открывая входную дверь ключом.
То, что что-то не так, я заметила не сразу. Совесть всё же меня мучила. К тому же, пакеты с продуктами оттягивали руки.
Поэтому я кое-как разделась и сразу же отправилась на кухню. И там меня тоже ничего не насторожило. Всё ещё мыслями была занята да угрызениями маялась.
Лишь только когда отправилась в комнату переодеться, до меня начало доходить, что что-то тревожит. Заставляет насторожиться.