– Андрей! Я пришла сказать, что свадьбы не будет!
Я даже споткнулся. Как бы это я должен был сказать эти слова.
Что я чувствовал? Не понять. Но нет, не облегчение. Муть какую-то в душе.
– Я… я тебе изменила! – заявила Наташка.
Отчаянная такая, лицо заострилось, губы дрожат, в глазах слёзы.
– С ним, что ли? – кивнул я на Дёмина, что маячил рядом с ней.
Теперь понятно, почему он здесь.
Он что, обидел её? Почему она такая? Нервная, бледная, непролитые слёзы вот-вот по щекам поползут.
Да она плакала же… Вижу…
В ушах зашумело. Не знаю, каким взглядом я этого чудика одарил. Наверное, страшным. И, кажется, хотел дать ему в зубы. Чтобы рухнул тут и не встал больше.
– Не надо, – сказал Артём. И взгляд у него ясный, как у Иисуса Христа. Блаженный даже. – Не делай того, о чём потом пожалеешь.
И тогда я поднял лицо к небу. Кажется, собирался дождь. Давил тёмными клубящимися тучами. Душно. Дышать нечем.
– Хорошо, – выдохнул я.
И в груди развязался узел.
Я Наташу не осуждал. Не мог. Я чёрт знает сколько с ней не спал. Так что всё нормально. Тем более, что я сам… не образцом верности оказался.
– Я не хочу за тебя замуж! – продолжила Наташа. Голос её звенел высоко, терзал уши и нервы. – Я поняла, что ошиблась! Ты… не тот, кто мне нужен!
– А он – тот? – спросил, глядя ей в глаза.
– А он – хороший! – задрала она подбородок вверх.
И эти дрожащие губы, эти глаза сказали о многом.
Она просто отпускала меня, потому что видела и понимала то, что я, как мог, пытался скрыть, чтобы не ранить её, не обидеть, но всё же сделал больно, разбил ей сердце, заставил страдать.
– Прости меня за всё, – сделал я шаг вперёд и стёр с её щеки мокрую дорожку.
Всё же плачет.
– Прости, что не смог быть принцем твоей мечты. Не плачь. Я не заслужил твоих слёз.
А потом повернулся к Дёмину:
– Обидишь её – я тебе голову оторву.
– Не обижу, – кивнул он, соглашаясь. И что-то такое было в его взгляде, что меня даже проняло.
Кажется, я упустил нечто важное, пока занимался страданиями и самоедством. Пока мотался туда-сюда за неуловимой ведьмой, что никак не выходила ни из головы, ни из сердца.
– Пойдём, Наташ, – взял этот чёртов гений мою бывшую невесту за руку и повёл куда-то.
А я остался стоять, где стоял. Смотрел им вслед.
Мне снова было стыдно и мерзко. За то, что даже этот шаг, так нужный мне, Наташа сделала за меня. Противен сам себе до тошноты.
Первые капли упали на лицо. Холодные, почти льдистые. Март в этом году аномально тёплый, но вот снова потянуло морозом, какой-то стылой стужей. В унисон тому, что угнездилось в душе. Наверное, снова выпадет снег, заметелит. Но хоть дышать стало чем.
10
На следующий день я отправился к родителям.
– Свадьбы не будет, – сказал чуть ли не с порога.
Пауза. Тишина. Так приятно для моей гудящей головы. Но только на миг.
– Как не будет? – всплеснула мать руками. – Что значит не будет? Ты в своём уме, Андрей? Мы ведь уже всё продумали, ресторан заказали, продукты закупили, приглашения разослали! Ты совсем уже ку-ку? Что в этот раз не так-то? Ты вообще нормальный? Адекватный? Что с тобой происходит вообще?
– Так, – крякнул отец, – крылья опусти, а? – это он матери. – А то аж в глазах рябит. Пошли, я тебе капелек успокоительных накапаю, что ли. А ты – в мой кабинет.
Это он уже мне.
Мать за отцом пошла, как понурый ослик. Кинула на меня такой взгляд, что внутри перевернулось всё. Я будто ударил её. Какие-то надежды разрушил. Но это, в конце концов, моя жизнь, мне её жить. И хоть как-то разгрести всё то, что наворотил.
Муть внутри не проходила никак. Наташе я звонил. Ещё вчера, поздно вечером. Она ответила.
– Я в порядке, правда, – заявила она, как только отозвалась. – Но будет лучше, если ты не будешь звонить какое-то время. И для тебя так лучше, и для меня. Своим родителям я уже всё сказала.