– В сторону моей задницы летят только комплименты. Как от женщин, так и от мужчин, между прочим.
Никогда не думал, что однажды мне придется отстаивать честь своей задницы.
Мешковатые толстовка и штаны, черная бейсболка с эмблемой моего любимого бренда одежды и солнцезащитные очки, которые, как мне казалось, я потерял еще два месяца назад, аккуратной стопкой лежат на больничной койке. Почему вместо того, чтобы пылиться дома, эти вещи сейчас лежат здесь?
– Вчера ты попал в аварию в центре города и повредил голову, - начинает вдаваться в подробности Демьян, но, заприметив на моем лице глупую улыбку, быстро осаживает меня. – Но не настолько, чтобы ты мог отлынивать от работы. Даже и не мечтай, - мне всегда становится не по себе от подобного взгляда брата и его хмурых бровей, но, прочистив горло, мужчина продолжает. – Так уж получилось, что теперь все журналы и СМИ пестрят новостями об этом инциденте, что ставит нас и нашу компанию под сомнение. Не ровен час, как ее акции начнут падать, поэтому, чтобы этого не произошло, тебе некоторое время придется молча сидеть дома и ни с кем не вступать в диалог, пока я и отец не решим все дела. Понял?
– Неужели какое-то ДТП способно спровоцировать..?
– Это не обычная авария, Ярослав, - перебивает меня Демьян, чеканя каждое свое слово, словно от одной только мысли обо всем этом, у него начинается сильная зубная боль. – Кто-то решил поквитаться со мной за то, чего я не делал, но так уж получилось, что именно ты сел за руль машины, тормоза у которой были неисправны. Но это только мое предположение. Правду узнаем позже.
Слова брата не только ставят меня в тупик, но и вынуждают мой мозг сделать тройное сальто внутри черепной коробки, из-за чего я чувствую почти каждую свою извилину, которых, по словам Тимура, у меня ограниченный запас, а воспоминания, которые до этого были скрыты плотной шторкой тумана, вдруг начинают проясняться.
Остра боль, кажется, пронзает все мое тело, а воспоминания о том самом дне вдруг начинают всплывать в моем сознании на поверхность, но даже их недостаточно для того, чтобы собрать полную картину произошедшего. Помню лишь то, как сажусь машину перед заездом с друзьями по ночному городу, включаю динамичную музыку и отправляю девушке сообщение…
– Ладно, сейчас не время наводить в голове порядок. Одевайся и на выход, - Демьян бросает в меня толстовку, и, приказав как можно быстрее одеваться, скрывается за дверью палаты, оставляя меня одного.
Стоило мне нырнуть в штаны с толстовкой и натянуть на голову бейсболку, как дверь снова открывается, но на этот раз на пороге оказывается уже Тимур с инвалидной коляской.
А если быть точнее, то на ней.
Этот придурок не просто вез ее перед собой, как следовало бы сделать это нормальному человеку, но увы, временами интеллект моего сводного брата оставляет желать лучшего, и именно поэтому этот кретин ловко врывается на колесах в палату и на всех порах наезжает на меня коляской, только чудом не переехав пои ступни.
Хоть Демьян временами и говорит, что у меня с Тимуром один мозг на двоих, но я все же уверен, что большую часть половины мозга этот парень просто так носит в кармане.
– Тебе настолько скучно? – спрашиваю у парня и пинаю большое колесо кресла. – Только не говори, что ты украл его у одного из пациентов.
– Не украл, - отвечает парень с глупой ухмылкой. – Она просто стояла в коридоре, а я подумал…
– «Подумал»! – ехидничаю я. – Как редко с тобой это происходит.
– Так же редко, как и с тобой, - Тимур на удивление ловко отражает все мои колкости, после чего продолжает. – ..я подумал, что таким способом мы с легкостью скроем тебя от любопытных глаз.
– Я уже боюсь представить, что ты придумал…
– Просто делай все так, как я скажу, иначе репортеры, которые уже сутки караулят у входа в больницу, разорвут тебя в клочья.
Неожиданно Тимуру на телефон приходит сообщение, просмотрев которое парень чему-то ухмыляется, после чего переводит взгляд на меня и предлагает занять его место в кресле. И я следую всем его указаниям только потому, что уверен, что за всем этим планом стоят именно Демьян и отец, в ином случае я бы лучше выпрыгнул в окно с шестого этажа больницы, если бы Тимур сказал, что мне не стоит это делать.
Все, что говорит этот парень, нужно делать с точностью да наоборот.
В итоге, сев в инвалидное кресло, я позволяю Тимуру руководить процессом. Проезжая по плохо освещенному коридору мимо палат, с одной из которых до нас доносятся возгласы обеспокоенной медсестры о том, что у одного из пациентов украли инвалидное кресло, я уже хочу дать этому придурку подзатыльник. Краска вмиг приливает к моему лицу то ли от злости, то ли от смущения за то, что по чужой тупости теперь и я замешан в это никчемное преступление.