Религия — как переживание — очень сложна. Её непосредственное и специфическое переживание, дающее общение с Богом, есть молитва. Конечно, молитва, как мистическое стремление, как полёт духа, как духовный экстаз, как вера и чувство, не может ставиться рядом с наукой для какого бы то ни было сравнения.
Между религией в этом смысле и наукой может быть столько же противоречий, сколько между математикой и музыкой или между математикой и любовью.
Сравнивать мы можем понятия и явления, лишь беря их в одной плоскости, в свете одного критерия (tertium comparationis).
Поэтому мы отвлечем от религии её интеллектуальные [Познавательные, доступные уму.] утверждения о действительности, ту её сторону, которая является общей как для религии, так и для науки, и посмотрим, не противоречат ли эти знания и суждения о действительности друг другу. Или они только в том смысле разноречивы, что говорят о разном, а не об одном и том же разное, взаимно исключающее?
Вот некоторые основные утверждения о действительности, которые исповедуем мы, христиане.
Бог существует — даже больше — только Он и существует и то, что в Нём и с Ним связано. Он сотворил мир. В Нём всё имеет своё бытие, вне же Его лишь бывание и томление духа.
Христос действительно Богочеловек, Который был распят и воскрес и придёт снова на эту землю. Душа человека имеет личное бессмертие...
И теперь скажите, где в нашей науке, в математике, физике, биологии, истории, есть утверждения, противоречащие этим названным только что суждениям, утверждения общеобязательные, объективные, доказанные, т. е. научные?
Их нет и не может быть по существу, потому что все эти положения касаются сущностей, которые лежат вне компетенции науки, а не явлений, которые ей доступны.
Источник предубеждения
Откуда же происходит довольно распространённое среди студентов и вообще образованных людей мнение, что наука противоречит религии?
Его причина в поверхностном знании как в области науки, так и в области религии, и этим подтверждается мысль Бэкона: „Знание приводит к Богу, полузнание удаляет от Него“.
Полузнание — бич нашего времени: оно-то и создает названное только что предубеждение.
Во-первых, мы мало знаем философию, в особенности ту её область, которая специально относится к нашему вопросу, т. е. теорию познания, или гносеологию. Легковерно принимая за научные доводы те доказательства, которые приводятся в пользу суждения, что Бога нет, мы забываем выясненное уже Кантом положение, что теоретический разум одинаково бессилен и доказать и опровергнуть бытие Бога, бессмертие души и свободу воли. Эти объекты и эти вопросы поэтому называются трансцендентными (выходящими за пределы науки).
Мы можем познать разумом лишь внешний факт, явление, а не вещь в себе (Ding an sich). Весь мир, поскольку он связан с пространством и временем, объективно непознаваем, потому что время и пространство суть лишь субъективные формы нашего сознания, которые мы приписываем миру (проектируем в мир). Отсюда изречение: „мир — это я“.
Психология познания ещё точнее уясняет субъективность наших ощущений, восприятий и представлений. Воспринимаемые нами цвет, температура, вкус не существуют вне нашего сознания сами по себе. (Обратное признание называется в психологии наивным реализмом.) Даже материи мы не можем познать, как она есть, потому что ее специфические свойства — масса, плотность и тяжесть — субъективны. Вообще, мы не видим предметы, как они есть, а усматриваем (апперципируем) их согласно личному углу зрения, из которого их наблюдаем.
Тем более мы не можем постигнуть своими научно познавательными способностями то, что за вещами, т. е. их сущности, и ещё более Первосущность, т. е. Бога.
Уже поэтому наука не может отвергать бытие Бога, ибо эта тема лежит вне ее компетенции, как и вся область сущностей.
(Современные философы, как Бергсон, Лосский, уже идут далее Канта, открывая возможность разумного доказательства бытия Бога. Впрочем, гениальные шаги сделал в этом направлении уже Влад. Серг. Соловьев.)