Посвящается...
Посвящается людям,
которые поддерживают меня
на моем творческом пути
Саундтреки к книге
Nothing But Thieves - Sorry
Metric - Help I'm Alive
3 Doors Down - Give It To Me
Soundgarden - Black Hole Sun
Florence + The Machine - Which Witch
Fever Ray - If I Had A Heart
Good Charlotte - I Just Wanna Live
Cayne - Little Witch
Глава 1
Мерзкий звон будильника барабанил по ушам, заставляя встать с кровати. Я всегда считал, что нет ничего противнее, чем вставать рано утром в будний день.
Ударив рукой звенящий будильник, которому было столько же лет, сколько и мне, я откинул скомканное одеяло и опустил пятки на холодный пол.
Вчерашняя тренировка с отцом давала о себе знать, растекаясь жуткой болью по всему телу. Утром с трудом удавалось вспомнить, на что мы потратили предыдущий день. Насколько помню, сначала стреляли из ружья по жестяным банкам, потом полдня боролись друг с другом, а затем я бегал несколько кругов вокруг дома в наказание за поражение.
Несомненно, во всём этом наблюдались и плюсы. Благодаря тренировкам, у меня было отличное тело и развитые навыки стрельбы. Плюс ко всему, я был довольно высокий, что определенно добавляло очков в неофициальной шкале сексуальности каждой девчонки.
Спустя минуту вcё - таки решил пересилить себя и встать с кровати. Я неспешно зашагал в ванную, чтобы умыться и стать более похожим на человека.
На торсе всё ещё красовались шрамы, которые не успели зажить после последних тренировок. Если честно, я даже любил их, ведь они напоминали о том, сколько всего я пережил и как много уже знаю и умею.
Я открыл кран и набрал в ладони холодной воды, чтобы освежить лицо. Почистив зубы, посмотрел в зеркало и немного поправил хаотично лежащие на голове русые волосы. Закончив водные процедуры, вернулся в спальню, чтобы найти какую-нибудь одежду.
Спальня представляла собой крошечную комнатку, в которой находилась необходимая мебель: кровать, шкаф и стол. Главным атрибутом в спальне служила винтовка Маузер 98*, висевшая над кроватью. Отец подарил эту красоту на мое пятнадцатилетие, сказав, что когда-нибудь придёт моё время. Пожалуй, это единственная вещь, которую я бы вынес при пожаре.
Я открыл шкаф, достав оттуда белую футболку и любимые заношенные джинсы. После этого подошел к столу и взял самую важную вещь – кулон на коричневой веревке. Оберег представлял собой «узел ведьмы» - защитный символ от колдовства, который использовался в средние века. Надев веревку через голову, я натянул одежду и опустил ноги в старые кеды.
Я начал спускаться вниз по скрипучей деревянной лестнице, которая с каждым моим шагом словно кричала от боли. Оказавшись на кухне, схватил яблоко и вышел во двор.
Погода в Лэйкбёрне не могла похвастаться обилием солнечных дней. Небо практически всегда оставалось серым, как и настроение местных жителей. Близко к земле проносились птицы, предупреждая о скором дожде. Несмотря на дожди и вечную серость, в городе было тепло.
Отец, как всегда, встал раньше меня и отжимался около крючковатого лысого дерева. Я подошел к нему, на ходу откусывая яблоко.
- Доброе утро. – пробурчал я.
- Доброе.
Он поднялся с влажной земли, отряхнув прилипшую к рукам грязь. Его спортивная одежда также была испачкана в земле, а мокрые от пота волосы прилипли ко лбу.
К моему папаше подкатывала половина женского населения Лэйкбëрна, так как он был мускулистый и с этой "мужественной" щетиной.
Он осмотрел меня с ног до головы и добавил:
- Наверное, у тебя все тело болит после вчерашнего.
- Еще спрашиваешь. – выдавил я улыбку.
- Ничего. Боль пройдет, а опыт и сила останутся.
Эту цитату я слышал больше раз, чем отец делал отжиманий в утро понедельника.
С раннего детства из меня лепили сильного и крепкого охотника. Каждый раз, когда хотелось всё бросить, отец произносил заветные слова, и что-то внутри заставляло идти до конца. Также в своем арсенале он имел и другие «мотивирующие» фразы, такие как: «Беги тряпка! Даже Миссис Кинч бегает быстрее тебя!»
Стоит уточнить, что миссис Кинч была восьмидесятилетней старухой, надеющийся сохранить остатки молодости с помощью ежедневного бега по утрам. К слову, для своих лет она шевелила ногами очень быстро.
Маму почти не помню, но в памяти ярко отпечаталась наша последняя встреча. Мне было семь. Я ложился спать, когда она зашла ко мне в комнату с заплаканным лицом и красными глазами. Она нежно прикоснулась губами к моему лбу и прошептала: «Я люблю тебя и твой папа тоже». Утром ее уже не было. Я тогда и подумать не мог, что это будет последнее воспоминание о ней. Отец несколько месяцев пребывал в депрессии, заливая горе виски. После этого он решил целиком и полностью посвятить жизнь тому, что было действительно важно, а именно, охоте на ведьм. Таким образом, после побега матери, отец стал строже, а тренировки жёстче. Я до сих пор не могу понять, почему она ушла. Отец наотрез отказывался даже вспоминать о ней. Тема «матери» стала своеобразным табу в нашем доме.