Я рад, что нанял еще одного человека на смену в выходные, без него мы бы точно захлебнулись. Еще бы найти дополнительного бармена, но с этим беда. Либо им под восемьдесят, и после заката они уже не могут водить машину, либо только исполнилось восемнадцать, и они все еще учатся в школе Бриджер-Фолз вместе с моим ребенком. Прелести жизни в маленьком городе. Выбора немного, да и, как я уже говорил, тут все друг друга знают.
Я не могу оторвать от нее взгляд. Она чертовски красива. Роскошные темно-рыжие кудри ниспадают ей на плечи и спину, струятся, как густое вино. Но то, что действительно сбивает меня с толку, это ярко-красная помада, которая подчеркивает ее зеленые глаза, они будто светятся. Мне кажется, что несколько раз она ловит мой взгляд. Она чуть улыбается, опуская глаза обратно к бокалу, будто не хочет смутить меня тем, что я пялюсь. Но потом я ловлю ее взгляд на себе. Наши глаза встречаются, и все вокруг, бар, шум, люди – просто исчезает.
Мы играем в это всю ночь, кто первым отвернется. И мне нравится эта игра.
– Последний заказ! – орет Кэш, начиная закрывать бар. Люди начинают расходиться, мы тоже потихоньку заканчиваем и выдыхаем. Обычно я возвращаюсь в свой офис и заканчиваю с бумажной работой. Но сегодня что-то подсказывает мне, что стоит остаться и проследить за обстановкой.
Ладно, может, стоит все же приглядывать за ней. Такое со мной редко бывает, чтобы девушка так зацепила. И потом, мне не нравится, что эти ковбои все еще шляются тут. Хочу убедиться, что они оставят ее в покое.
Пара местных ковбоев доигрывают партию в бильярд, и тут я замечаю, как один из них что-то говорит Рыжей. Она качает головой и поворачивается на стуле, разворачиваясь от него. По ее позе видно, что она не заинтересована. И она весь вечер это ясно давала понять. Но ковбой, конечно же, не отстает. Подходит ближе, кладет руку ей на плечо и наклоняется, чтобы что-то прошептать.
Я стискиваю зубы и хватаюсь за край стойки. Да вы издеваетесь?
– Вообще-то, – говорит она, нарочито громко, – я с ним.
Она поворачивается ко мне лицом, ее глаза безошибочно устремлены на меня.
Оба ковбоя в замешательстве оборачиваются в мою сторону. Один из них снова смотрит на нее, бросает вызывающий взгляд, а потом оглядывается на меня с ухмылкой, будто проверяет, настоящая ли я угроза.
Любопытство просыпается во мне, и я молча наблюдаю за их перепалкой.
Она кивает мне и улыбается, и эта улыбка проникает в каждую клетку моего тела. Я стою, скрестив руки на груди, и облокачиваюсь на стойку, не сводя глаз от происходящего.
– Извините, мальчики, – говорит она, вставая и направляясь ко мне с той самой уверенностью, которую невозможно сыграть. Целенаправленно, смело, шаг за шагом. Ее взгляд цепляется за мой, такой твердый и решительный, но в нем проскальзывает что-то... почти умоляющее, прежде чем это превращается в дерзкую ухмылку на этих потрясающих, красных, как грех, губах.
Она обходит барную стойку и встает вплотную, лицом к лицу со мной. Смело. Так близко не подходят даже завсегдатаи. Но в ней есть что-то другое, а что именно, я пока не понял. Но она определенно не такая, как все. Я выше нее на пару дюймов, значит, она где-то метр семьдесят пять. Ее ноги, будто специально созданы, чтобы сводить с ума, длинные, как бесконечная дорога. Она смотрит прямо мне в глаза и говорит голосом, мягким, как бархат:
– Тот парень не верит, что я с тобой. Мне нужно, чтобы он поверил, ковбой. Так что, пожалуйста, можно я тебя сейчас поцелую и сделаю вид, будто ты мой?
Да ну нахер.
Краем глаза я смотрю на этих двух ковбоев, они буквально пожирают нас взглядами, не пропуская ни одного движения. Но все мое внимание снова возвращается к Рыжей. Вблизи она еще красивее. И пахнет чертовски приятно, ваниль с медом. Интересно, какие ощущения будут, если пропустить пальцы сквозь ее волосы.
– Ну, раз ты сказала «пожалуйста», – бормочу я, возвращаясь с небес на землю.
Ухмылка расползается по ее лицу, когда она принимает это за «да» и обвивает руками мою шею, тянет вниз, и ее губы с силой впиваются в мои. Я инстинктивно обнимаю ее за талию, прижимая еще крепче к себе, ее губы исследуют мои, ее руки крепко сжимают мою спину и притягивают меня ближе.
И вдруг время останавливается, и мой мир смещается вокруг своей оси. Я не могу этого объяснить. Да и, наверное, никогда не смогу. Знаю только одно, это ощущение... оно чертовски правильное.
Она целует меня с жадностью, с такой страстью, будто давно мечтала об этом. Ее руки скользят по моей спине, исследуют, цепляются, как будто ей мало. Я никогда раньше не целовал незнакомку и, черт возьми, это чертовски заводит.
Кто-то в баре присвистывает, но мне уже плевать, кто на нас смотрит. Все, что существует в этот момент, это она, в моих руках, мои губы на ее губах, и ток, что проходит между нами, как будто мы вдвоем способны напитать гребаную электростанцию.
Она чуть отстраняется, приподнимаясь на носках и шепчет:
– Спасибо, ковбой.
Я притягиваю ее ближе, прячу у себя под подбородком и негромко говорю:
– Они все еще смотрят.
И не нахожу в себе сил признаться, что я вовсе не ковбой. Но прямо сейчас для нее… я мог бы быть кем угодно.
Она тяжело вздыхает, так, будто несет на себе всю тяжесть мира. Инстинктивно я прижимаю ее крепче, укладываю к себе на грудь. Она остается в моих объятиях, постепенно расслабляется, даже несмотря на то, что мое сердце бешено колотится.
Краем глаза я замечаю, как тот ковбой в джинсовой рубашке все еще не отрывает от нас глаз. Он качает головой, бросая полный раздраженного поражения взгляд на своего приятеля. Мимо проходит Кэш, отделяя их.
Они, блядь, поспорили из-за Рыжей.
Я ничего о ней не знаю. Но если бы пришлось ставить, я бы поставил, на то что она ни за что не ушла бы сегодня с кем-то из них.
Поскольку она уходит со мной. Я прослежу за тем, чтобы она добралась домой в целости. Чтобы никто к ней не лез. Не знаю, откуда взялось это тупое желание ее защищать, но оно есть. И оно никуда не уходит.
А потом она поворачивается ко мне, и выбивает почву из-под ног:
– Хочешь уйти отсюда, ковбой? – спрашивает она, уверенно, но с легкой уязвимостью в голосе.
И вот так, просто, мои правила о том, что никогда не уводить женщин из своего бара, летят к черту. Эта женщина словно наложила на меня заклятие. И, честно говоря, я бы пошел за ней куда угодно.
Глава 2
Вайолет
Я отвезу тебя домой.