Я столько лет избегал всего этого, больших семейных сборов, шумных ужинов, легкого смеха, что не утихает даже после десерта.
А теперь стою вот тут: Илай жарит стейки, Мэгги подкалывает меня при каждом удобном случае, Мак смеется с мамой Вайолет, а сама Вайолет рядом, там, где ей и место.
Боже.
Этот дом никогда раньше не ощущался настолько... домом.
Илай выкладывает стейк на тарелку и одобрительно кивает:
– Ну что, Уокер. Ты официально сдал экзамен «познакомься с родителями».
Он хлопает меня по спине:
– Добро пожаловать в семью, сынок.
Я бросаю взгляд на Вайолет, она смотрит на все это с той самой мягкой, счастливой улыбкой, от которой у меня внутри что-то разлаживается и собирается заново.
Мэгги смеется:
– Да он уже давно часть семьи. Просто теперь это официально.
И все это, то, о чем я даже не мечтал. Не какие-то громкие, судьбоносные моменты. А простые, настоящие мелочи.
Это Илай рядом у гриля, спорящий со мной, как правильно жарить мясо, будто мы так делаем уже лет десять. Это Мак, смеющаяся на кухне с Кэролайн – расслабленная, открытая, какой она позволяет себе быть далеко не с каждым. Это Мэгги устраивает мне ад, тайно присматривая за мной, как делала всегда.
И это Вайолет, ее рука в моей, как будто она всегда была здесь своей.
Долгое время были только я, Мэгги и Мак. И этого хватало. Мы знали, как жить втроем, двигались в своем ритме, справлялись. Но это?.. Это уже что-то другое.
Я всегда думал, что мне суждено держать людей на расстоянии. Что стоит открыть кому-то не только дом, но и сердце, все снова закончится потерей. Как бывало прежде.
Но сегодня вечером я не чувствую себя чужим. Не чувствую себя человеком, который все еще ищет свое место.
Я чувствую, что уже дома.
Смотрю на Вайолет, она ставит тарелки на стол, весело толкая Мэгги плечом. Ловит мой взгляд, и просто улыбается.
И в этот момент я понимаю: у меня уже есть все, что мне нужно.
Глава 38
Вайолет
«Черный Пес» – просто психушка. По идее, все должно было быть спокойно и профессионально, интервью для журнала People и все такое. Но я же должна была догадаться. Уилл все это организовал в надежде хоть как-то притупить ту волну дерьма, которая на нас обрушилась после того, как Стелла вывалила свои «откровения». А еще нам пообещали солидный гонорар, он пойдет на запуск нашего нового лейбла.
Но это Бриджер-Фолз. И они знают, насколько все это важно. Поэтому выжимают из ситуации по полной, и из нас, кстати, тоже.
Журналистка, Лора, судя по ее лицу, уже сомневается, зачем вообще согласилась на это, сидит напротив меня и Уокера в кабинке. Ее блокнот наготове, телефон записывает, лежит аккурат между нами.
Уокер, как и следовало ожидать, выглядит так, будто через пять секунд перегрызет деревянный стол, лишь бы сбежать отсюда.
Мэгги устроилась у бара, потягивает свой сладкий чай и наблюдает за происходящим так, будто смотрит лучший сериал в своей жизни. И, конечно, не молчит, комментирует все подряд, когда считает нужным.
Моя мама рядом с ней, и я совсем забыла, что бывает, когда они объединяются. Это двойной удар. Катастрофа в квадрате.
Кэми с Поппи расположились в кабинке прямо за нами. Делают вид, что не подслушивают, но у них это получается из рук вон плохо.
А Мак?
Она устроилась в углу, прислонив телефон к салфетнице, и снимает все как наш самопровозглашенный пиар-менеджер.
– Это же исторический момент, – бормочет она, яростно тыкая по айпаду. – Надо бы запустить прямой эфир.
Уокер стонет:
– Мак…
Она лишь ухмыляется:
– Ни за что, Папочка-Ковбой.
Журналистка замирает на полуслове:
– Простите… Папочка-Ковбой?
Кэми заливается смехом. Поппи начинает хрипеть от смеха.
Я стараюсь держаться, сделать серьезное лицо, но у меня буквально все внутри трясется от сдерживаемого хохота. Мэгги неодобрительно цокает языком, как будто снова столкнулась с неизбежной ношей своей судьбы.
Уокер закрывает глаза и молится о терпении:
– Это из интернета.
Мак сияет:
– А под "из интернета" он имеет в виду, что теперь он официально ходячий секс-символ.
Журналистка что-то быстро записывает.
– То есть... интернет вас обожает?
Левый глаз Уокера дергается.
– Я не буду на это отвечать.
Кэми наклоняется вперед:
– Ты бы видела фан-странички, Лора. Там арты, Лора.
Поппи серьезно кивает:
– У него уже есть выдуманная трагическая предыстория и все в этом духе. Поэтому эта статья, прям жизненно важна. Ну... без давления, Лора.
Уокер с глухим стуком опускает лоб на стол:
– Ненавижу этот город.
Журналистка, судя по всему, пытается вернуть себе контроль, прочищает горло:
– Так. Вернемся к музыке. Уокер, вы надолго ушли из индустрии. Что изменилось?
Он выдыхает, поднимает голову, и впервые за весь день, кажется, по-настоящему расслабляется. Его ладонь находит мою под столом, и он медленно проводит большим пальцем по моим костяшкам. Живот у меня сжимается так, что перехватывает дыхание.
– Она, – просто говорит он, кивнув в мою сторону.
Горло тут же сдавливает.
Журналистка подается ближе:
– Вы имеете в виду Вайолет?
Уокер кивает – спокойно, уверенно, как будто в этом нет ни тени сомнения:
– Она настоящая. Лучшая, черт возьми, женщина, которую я когда-либо знал.
Мир вокруг наклоняется.
Мэгги шумно шмыгает носом, вытирая глаза коктейльной салфеткой:
– Господи, ну я же знала, что люблю тебя, Уокер. Кто-нибудь, принесите мне мою шляпку для свадьбы.
Поппи прижимает руку к груди:
– Романтика жива.
Кэми, сияя как сумасшедшая, шепчет:
– Я обожаю любовь.
Я смотрю на Уокера, и сердце колотится так громко, что, клянусь, его слышат все.
И тут Лора, поймав идеальный момент, задает вопрос:
– Что дальше? Новые выступления?
Я даже не успеваю осознать, что она сказала, как Уокер подается вперед и отвечает:
– Мы открываем свой лейбл.
Тишина.
Я моргаю. Журналистка моргает. Поппи проливает весь свой напиток прямо на стол. Мэгги ахает так театрально, что это заслуживает Оскара.
Телефон Мак с грохотом падает на пол:
– ЧТО?!
Я оборачиваюсь к Уокеру и улыбаюсь:
– Так и есть.
Он усмехается:
– Да, это так.
Журналистка, осознав, что только что получила материал века, лихорадочно хватает блокнот:
– Свой лейбл?
Уокер кивает, совершенно спокойный, будто не замечает, что я тут же словила эмоциональный удар в лоб:
– Red Records. Мы делаем это вместе.