Ехали уже две недели. Я старательно прятала крашеные волосы под чепец. Уже на подъезде к городу, камень попал в подкову и мы завернули в деревню. Местному кузнецу было явно не до нас. Его жена вторые сутки рожала, а знахарки в деревне не было. Я вызвалась помочь.
Провозилась до вечера. Роды были тяжелые, младенец перевернулся, родился синим и еле дышал. И ребёнку и роженице требовался уход. А тут, как бес из преисподней появился гонец из города с сообщением для мужа, что учитель совсем плох. Уехать я не могла и договорились, что я пока останусь с кузничихой.
Он не хотел уезжать. Мы целовались, как безумные никак не могли расстаться.
Улыбнувшись, я шлепнула его по руке «ступай». Он уехал оглядываясь на меня. Я махала ему вслед, пока он не скрылся из вижу. Вздохнув, я вернулась в дом кузнеца и принялась за работу.
Два дня я не отходила от своих подопечных. Муж каждый день присылал гонца. Учитель был плох, но никак не хотел умирать. На исходе третьего случились две вещи. Жена кузнеца умерла. И в деревню пришли инквизиторы.
Я держалась невозмутимо. Чего ждать от меня и моей магии они не знали. Смотрели с подозрением, но сразу броситься с обвинениями не могли. А я понимала, что нужно уходить. Ветер шептал об опасности и она всё сильнее разливалась в воздухе.
После похорон я осталась постоять возле могилы. У убитого горем кузнеца было ещё много дел: ему нужно было найти кормилицу и позаботиться об остальных детях. Предводитель группы магистров остался стоять со мной. Я вздохнула и пошла в сторону деревни, нужно было написать мужу, что можно меня забирать, делать мне тут больше было совершенно нечего.
Ветер предупредил меня за секунду до удара. Только это меня и спасло. Отпрыгнув в сторону я тут же обернулась. Ударили мы одновременно. Кнут с ядовитым жалом распорол мне щеку и в то же мгновение рука, его держащая повисла плетью.
Инквизитор рухнул замертво, а с моих волос начала слетать краска. С глаз сошёл морок. Закружилась голова. Бежать. Мне нужно бежать. И я побежала. Как тогда, в детстве. Я снова бегу сквозь лес от инквизиции. Только теперь мне нужно защитить не только себя. Но и мужа, ведь если кто нибудь узнает, кто его жена, нас сожгут обоих. И не только его, но и маленькую едва зародившуюся жизнь. Маленький ветерок, о котором ещё никто не знал.
Я бежала целый день. Губы пересохли, голова болела и тряслась. Меня несколько раз рвало, сил не было ни на что. Нужно найти воду. Я уже не бежала, а плелась, едва переставляя ноги. Вода где то рядом, но из за яда в крови, я не могла найти точное направление, сила давалась с трудом.
Через несколько минут или часов я выбралась к озеру. Я упала на колени и принялась жадно пить. Живот сводило от голода и боли. Напившись до тошноты я отползла к поваленному дереву. Здесь меня если и найдут, то не сразу. Едва моя голова коснулась земли я впала в забытьё.
Мне снилась мама. Её рыжие волосы развевались на ветру. Она гладила меня по голове и плакала. Рядом стояли сёстры. Борея держала за руку Зефиру, а Эвр склонила голову ей на плечо. Папа стоял за мамой.
Я иду с вами? Я с надеждой посмотрела в фиолетовые, как у меня самой глаза. Мама покачала головой. Мамочка, почему так больно? Я прижималась к её коленям и мамины слёзы капали мне на лицо. Живот сводило судорогами, в глазах плыло. Я чувствовала мамину руку. Меня снова рвало. По ногам текло что то липкое. Мама наклонилась и поцеловала меня. «Живи, Зоря».
Она поднялась и подошла к девочкам. На руках у неё был свёрток с младенцем. Они грустно посмотрели на меня. Мамочка! И наступила тьма…
Не знаю, сколько я пробыла в забытье. Просыпаться не хотелось. Пока я спала прошёл дождь. Я была вся в грязи. Все ноги были в крови. На шатающихся ногах, на корточках я подползла к озеру и прямо в одежде вошла в воду. Слез не было. Сил тоже. Я лежала в воде и ощущение пустоты и безразличия накрывало с головой. Я лениво и медоточиво отмывала кровь и грязь. Мыслей не было. Голова пустая как котелок.
На берег совершенно не хотелось. Ветер кружил вокруг меня ласковым щенком, согревая тёплым воздухом. Ластился к рукам и поскуливал. Отчаявшись добиться от меня чего нибудь разумного, тронул подвеску на шее. И меня будто прошибло током. Александр. Мой муж. Муж ещё жив. И мне нужно жить. Если я сдамся сейчас, то мы никогда не найдём друг друга.
Я принялась спешно, насколько это было в моем состоянии возможно, выбираться из воды. Ветерок помогал мне старательно подсушивая одежду.