Агатис Интегра
Навмор
Глава 1. Последний снег (Часть I)
«Семья прежде всего.»
ᛋᛖᛗᛁᛃᚨ ᛈᚱᛖᛃᛞᛖ ᚹᛋᛖᚷᛟ
***
Ангел застыл над могилой неизвестного солдата уже сто лет. Мраморные крылья крошились от времени, но лицо сохранило выражение бесконечной печали. Луна выглянула из-за каменного плеча как раз когда Лазарь нажал на спуск камеры телефона.
— Атмосферно, — прошептал он, любуясь снимком. Дыхание вырвалось облачком пара в морозном воздухе. — Сейчас выложу в Инсту.
— Док, ты издеваешься? — Гордей сидел на корточках за соседним надгробием, двустволка лежала на коленях. Кожа на костяшках побелела от холода и напряжения. — Упырь не будет ждать, пока ты запостишь свои фотки.
— Расслабься, Гор. Слышишь? — Лазарь прислушался.
На кладбище была та жуткая тишина, которая бывает только в местах, где мертвых больше, чем живых. Даже ветер затих в голых ветвях берез.
— Ни шороха. Может, инфа была ложной.
Снег хрустнул. Не под их ногами.
Братья замерли. Звук повторился — мерзлая корка проламывалась под чьими-то неровными шагами. Источник двигался между могилами, петляя, словно пьяный. Или словно существо, забывшее как ходить по земле.
— Третий ряд, — беззвучно показал Гордей. — Движется к часовне.
Лазарь кивнул, доставая из-за пояса оба Глока. Серебряные накладки холодили ладони даже через перчатки. Подсветка на прицелах мягко пульсировала — Рарог обещал, что это поможет целиться в темноте, но Лазарь подозревал, что старый огненный дух просто поддался на уговоры сделать оружие «покруче».
Фигура вышла из-за покосившихся крестов. Кладбищенский сторож — или то, что от него осталось. Форменная куртка висела лохмотьями на исхудавшем теле. Кепка съехала набок, открывая залысину с присохшей землей. Он брел, волоча правую ногу, оставляя в снегу темную борозду.
— Вот же сволота дохлая, — выдохнул Лазарь. — Ненавижу свежих. У них еще рефлексы остаются.
Упырь замер, принюхиваясь. Голова дернулась в их сторону с механической точностью хищника. Глаза — два провала в мертвом лице — нашли братьев в темноте.
— Жииивые... — прохрипел он.
От этого звука мороз прошел по спине похлеще январской стужи. Не голос — скрежет могильной земли о гроб.
— Теееплые...
— Ага, теплые и вооруженные, — Лазарь поднялся, направляя оба пистолета на упыря. — Давай без драмы, дедуля. Ложись обратно в могилку, и разойдемся.
Упырь оскалился. Челюсть отвисла неестественно низко, показывая почерневшие десны и удлинившиеся клыки. Запах ударил в нос — сладковатая вонь разложения, перемешанная с медью свежей крови.
Где-то эта тварь уже успела поохотиться.
А потом он рванул вперед. Быстро. Слишком быстро для мертвеца.
Лазарь выстрелил — оба Глока рявкнули синхронно, выплевывая серебро. Упырь дернулся от попаданий, но продолжил бежать. Снег взрывался фонтанами под его ногами.
Тридцать метров. Двадцать.
— Док, вниз!
Лазарь нырнул за надгробие. Над головой прогремел выстрел двустволки — Гордей не промахивался. Серебряная картечь разворотила упырю живот, отбросив на спину.
— Шикарно попал, Гор! — Лазарь вскочил, отряхивая снег с куртки. — Но я бы и сам с ним справился.
— Лучше не рисковать, — Гордей перезарядил двустволку, не сводя глаз с упавшего тела. — И вообще, сколько раз говорить — не вставай, пока не убедишься...
Упырь дернулся. Медленно, словно марионетка на порванных нитях, начал подниматься. Дыра в груди зияла черной пастью, но он продолжал двигаться.
— Японский бог, — присвистнул Лазарь. — Упрямый какой.
— Кол, — коротко бросил Гордей, доставая из-за спины осиновый стержень.
— Гор, спрячь свою зубочистку, а то увидит кто, — Лазарь достал свой кол и театрально сравнил. — Вот кол.
— Ты серьёзно? Сейчас?
Упырь встал на четвереньки, готовясь к новому броску. Черная жижа капала из раны, оставляя дымящиеся следы на снегу.
Но прежде чем он успел двинуться, Лазарь уже был рядом. Мир замедлился — дар позволял видеть смерть во всех её проявлениях, включая траекторию последнего удара.
Кол вошел точно между ребер, пробивая то, что когда-то было сердцем. Упырь захрипел, забился... и замер. Тело начало рассыпаться — сначала кожа, потом мышцы, пока не остался только скелет в лохмотьях одежды.
— Прости, мужик, — пробормотал Лазарь, глядя на кепку сторожа. — Не повезло тебе.
Но упырь вдруг дернулся. Челюсть разомкнулась, и он заговорил — четко, совсем другим голосом.
— Черный снег идет. Старый бог проснулся.