Отсчитав пять купюр, американец протянул их жиголо.
— Этого больше чем достаточно. Испанец отрицательно покачал головой.
— Это была толстая цепь. Крупные звенья. Вот такие. — Он развел в стороны пальцы. — Она стоила девятьсот долларов.
— На еще пятьсот. И еще столько же за услуги в будущем.
У испанца загорелись глаза.
— Значит, я все еще нужен?
— Правильно, парень. — Человек положил руку на плечи испанцу. — У нас есть еще над кем поработать.
— Над кем поработать? Я не понимаю.
— Поймешь, парень, поймешь. А теперь иди жарься, зарабатывай рак кожи. А я… Мне надо немного поразмыслить.
Вот она. Прямо впереди. Она становилась все больше и больше, постепенно заполняя собой все поле зрения. Огромная яхта волшебно возвышалась над морем. Казалось, своим существованием она попирала все законы гравитации и плавучести. Полуденное солнце разбивалось о позолоченные металлические части, тонированные стекла цвета бронзы, о белоснежные борта.
Стефани, не веря своим глазам, рассматривала яхту, не чувствуя летящих ей в лицо соленых брызг. Рядом с этой громадиной она ощущала свою незначительность, даже ничтожество. Каких же средств потребовало сотворение этого чуда!
Она вспомнила слова незнакомца: «Богатые люди бывают разные. А очень-очень богатые… Это особая порода».
Внезапно вокруг потемнело. Солнце исчезло, и лодка оказалась в густой прохладной тени. Ее охватил озноб. Что это? Может, яхта окружена какой-то особой аурой, пробуждавшей в человеке животный, первобытный ужас?
Стефани посмотрела вверх, на палубы. Приближение ее лодки вызвало странное оживление: члены команды в белоснежной форме суетились, кричали ей что-то, размахивая руками.
«Что они волнуются? Неужели они думают, я такая идиотка, что собираюсь идти на таран?»
Именно в тот момент, когда действительно можно было подумать, что она собирается таранить яхту, Стефани резко повернула руль вправо, и «Рива» пронеслась около транца яхты, почти в футе от огромной лодки «Магнум», укрепленной в темном, похожем на пещеру гнезде. На нависавшей над ней палубе была огромная надпись: «Хризалида», а под нею золотыми буквами была сделана другая: «Рио-де-Жанейро — порт приписки». Мелькнул флаг, похожий на американский. Но нет, на нем была только одна звезда, и полосы другие, это Либерия.
Палубу защищал от солнца туго натянутый голубой тент.
По количеству установленных на ней спортивных снарядов она могла соперничать с солидным спортивным центром. Здесь же находились сауны.
Зара и Эрнесто, оба обнаженные, лежали лицом вниз на массажных столах. Вокруг бедер у обоих были голубые махровые полотенца. Двое массажистов безжалостно мяли, колотили, шлепали, щипали и тискали их тела. Зарой занималась шведка — плотная, с сильными мужскими пальцами, над Эрнесто колдовал негр, бывший «Мистер Вселенная».
Рядом взлетала вверх огромная хромированная штанга. Это занимался Эдуардо.
Из невидимых динамиков неслась музыка Моцарта, пробиваясь сквозь мерные звуки шлепков и хлопков по телам.
Вдруг эта мирная картина резко изменилась. Послышался приближающийся треск моторной лодки, потом крики команды. Пробежал полковник Валерио, приказывая на бегу: «Всем оставаться вне зоны видимости. В эту сторону направляется неопознанная моторная лодка!»
Зара рывком вскочила на колени.
— Боже мой! — прошептала она, пытаясь прикрыть грудь полотенцем. — Эрнесто! — В широко открытых глазах был ужас.
— Кто бы это ни был, он не сможет попасть сюда, — заверил ее Эрнесто со спокойной уверенной улыбкой.
Жестом отпустив массажистов, он сел, поправил на поясе полотенце и соскользнул со стола. Эдуардо, опустив штангу, направился к бортику и перегнулся вниз, чтобы посмотреть, что происходит.
— Эрнесто! — опять прошептала Зара.
Эрнесто нежно погладил ее по щеке и улыбнулся.
— Ты же знаешь, мы всегда в безопасности.
Зара кивнула, но руки ее с силой вцепились в Эрнесто, когда из мощных громкоговорителей яхты раздался голос:
— Внимание на неопознанном судне! — Потрескивающий звук был настолько сильным, что мог перекрыть шум любого, даже самого сильного мотора. — Говорит капитан яхты «Хризалида» Фалькао. Пожалуйста, отойдите от яхты минимум на сто метров. Если вы останетесь на прежнем месте, ваши действия будут расценены как пиратство со всеми последующими мерами. Повторяю. Это предупреждение. В целях вашей безопасности отойдите минимум на сто метров от борта яхты.
Произнесенные первый раз на английском языке, эти слова были затем повторены на испанском, французском, немецком и португальском языках.
— Кто это может быть? — прошептала Зара. Все ее тело напряглось.
— Скорее всего, любопытные туристы, — успокоил ее Эрнесто. — Или, в худшем случае, какой-нибудь журналист с длинным носом. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Ну что ты! Это просто шутка! Не волнуйся так, моя чудесная бабочка. Полковник Валерио никому не разрешит подняться на борт.
Достигнув конца транца, Стефани вырвалась из тени в ослепительное солнце. Гудели сирены, но она не обращала на них никакого внимания. На огромной скорости она развернула лодку влево и понеслась вдоль освещенного солнцем борта «Хризалиды».
Сплошным пятном проносились мимо овальные, отделанные хромом иллюминаторы. Белый борт яхты уходил вдаль, насколько хватало глаз. Корпус судна нависал над Стефани огромным белым утесом. Взглянув вверх, она увидела, что члены команды, свесившись за борт, что-то кричали ей, отчаянно жестикулируя.
Как комично они выглядели! И каким захватывающим все это было! Никогда раньше не испытывала она такой безоглядной лихости, такого сумасшедшего веселья!
Внезапно обернувшись, она расхохоталась. Теперь, когда лодка вышла из тени яхты, все ее страхи исчезли. Она ощущала себя непобедимой! Только подумать, она почувствовала себя униженной от одних размеров яхты! Ее испугала всего лишь тень!
Стефани прибавила ход. Нос лодки задирался все выше и выше, пока наконец не встал под углом семьдесят градусов. Стефани неслась вперед, по пенным бурунам.
Бледный от гнева, полковник Валерио бежал вдоль основной палубы «Хризалиды», выплевывая на ходу приказы. Он сокращал путь где мог, чтобы успеть добежать до носовой части к тому моменту, когда лодка будет там.
На бегу он расстегнул кобуру и вытащил темный, маслянистый автоматический пистолет.
Ее не убедили предупреждения, прозвучавшие из динамиков яхты. Ну что ж, он знает, что ее может убедить.
Боковым зрением Стефани видела приближающийся нос «Хризалиды». Скоро надо опять поворачивать.
Она снизила скорость, нос лодки начал опускаться. Впереди в корпусе яхты она заметила огромный вдавленный квадрат — с массивной туго натянутой цепью, уходящей в воду.
Сердце ее забилось. Якорная цепь! Боже! Прямо впереди! Лодка несется прямо на нее. Быстро! Вправо!
Она крутанула рулевое колесо до упора вправо, молясь про себя о том, чтобы избежать столкновения с цепью.
Расстояние между лодкой и цепью стремительно сокращалось, огромные ее звенья, приближаясь, увеличивались. Она уже четко видела эту когда-то гладкую сталь. Лодка неслась прямо на цепь. Все. Слишком поздно. Столкновение неизбежно.
У нее перехватило дыхание, все тело напряглось в ожидании скрежета металла, грохота разрываемой лодки.
Пять футов… четыре… три. Перед ней было только огромное звено якорной цепи. Она успела выкинуть вперед руки в инстинктивном защитном жесте, когда лодка, едва начав отклоняться вправо, врезалась в цепь. Корпус лодки разлетелся на мелкие осколки. От удара Стефани высоко подбросило в воздух. Как безжизненная тряпичная кукла, она упала в воду.
Но Бог милостив. Она потеряла сознание до того, как погрузилась в пучину.
— Эдуардо! — закричала Зара. — Что ты делаешь?
Балансируя на перилах ограждения, Эдуардо посмотрел на мать.
— Я должен ей помочь, мама. Я хочу нырнуть.
— Нет! — крикнула Зара. — Нет! Богом молю, запрещаю! — С силой оттолкнув в сторону Эрнесто, она кинулась к сыну.