— Ненавижу похороны.
Лейла засмеялась.
— Я сказала что-то смешное? — Сестра уставилась на нее.
— Не то чтобы, — сказала Лейла, все еще улыбаясь. — Но я весь день думаю о том же. Не хочу, чтобы родственники дрались за мое имущество.
— Как обычно, предполагаешь, что оно у тебя есть.
— Туше. — Шутливый комментарий Челси заставил Лейлу задуматься. После колледжа она вкладывала силы в этот дом на протяжении десяти лет. Постоянно помогала матери развлекать гостей. Помогала дрессировать лошадей. И хотя отец пренебрегал их образованием, она использовала свои знания, чтобы убедиться, что семейное дело крепко стоит на ногах.
Дедушка гордился ее идеями и умением понимать, как работает бизнес на ранчо. К сожалению, он был слишком старомоден, чтобы даже подумать, что женщина может взяться за что-то, кроме готовки, уборки или смены подгузников.
Не важно, что был ласков, поддерживал мысли и мечты Лейлы, он воспитывался в патриархальной среде округа Меверик и слушал своего сына. Единственный внук, Вик, должен был взять предприятие в свои руки.
Лейла находилась на распутье. Личная жизнь у нее не сложилась. Если Вик станет наследником ранчо Грендинов, она сможет составить план на будущее. Сейчас у многих друзей уже были семьи и дети. Лейла же не спешила.
Ее бывший жених, Ричард, не сильно радовался идее создать семью. Стоило над этим задуматься. Но Лейла поверила его словам — тому, что он хочет сосредоточиться на карьере.
К сожалению, он думал только о сексе. Он сделал Лейле предложение только потому, что находил союз с империей Грендинов выгодным. Вся эта ситуация пошатнула ее уверенность в себе. Как можно доверять собственным суждениям, если она настолько ошибалась в Ричарде?
Толпа постепенно расходилась. Они с Челси поблагодарили всех и попрощались. Банкетные столы стояли пустые. Мебель была перекошена. Судя по всему, похороны прошли как надо. Хейзел и Огастуса Латтимор как раз провожали домой. Мириам, бабушка Лейлы, выглядела растерянной и уставшей, направляясь в свою комнату.
К счастью для Лейлы, Бертрам Бенке исчез полтора часа назад. Она определенно не хотела снова с ним говорить. Даже придумывала, как отказаться от концерта.
Она не имела ничего против кантри. Джордан — веселая компания. Но сейчас чувствовала опустошение. В каком-то смысле она все еще не пережила травму двухлетней давности, а теперь еще и потеряла дедушку.
В опустевшей комнате остались только Грендины и Латтиморы, родители и дети, хотя слово «дети» не совсем подходит. Даже Кейтлин, самой младшей, было двадцать пять. Поминки должны были пройти с двух до пяти. Сейчас уже шесть.
Лейла хотела найти оправдания и уйти в спальню, но мама вышла, чтобы открыть дверь, и вернулась вместе с человеком в форме, который держал в руках большой конверт для документов.
Странно, но в комнате воцарилась тишина. Курьер явно нервничал.
— У меня письмо для наследников сэра Виктора Грендина-старшего, — сказал он.
— Это я. Где расписаться? — Отец Лейлы сделал шаг вперед.
Бен Латтимор, лучший друг отца, подошел к нему.
— Что такое? Поздновато для официальной доставки.
Виктор рассеянно кивнул, сломал печать на конверте и достал содержимое. Он тут же побледнел.
— Кто-то заявляет права на нефть на обоих ранчо.
— И кто же? — спросила Челси, пытаясь заглянуть Виктору через плечо.
— Хит Турстон, — прочитал он дальше.
— Почему нет копии для меня? — нахмурился Бен.
— Может, потому, что ты не у себя дома. — Виктор изучил документ. Нужно было принести его в другое время.
— Может, так просто совпало. — Бен Латтимор, очевидно, волновался. — Если кто-то решит претендовать на нефть, он разрушит почти все, что мы построили.
Вик подошел к отцу.
— Разве у нас есть нефть? Может, это просто злая шутка, — поинтересовался он. — Не переживай, пап. По крайней мере, пока мы не узнаем что-то еще.
— Это квитанция, — сказал Виктор. — Я знаю частного детектива, Джонаса Шоу. — Он прищурился. — Но сначала поговорю с мамой.
Лейла покачала головой:
— Нет, папочка. Она убита горем и так слаба сейчас. Поговорим с ней, только если это будет крайне необходимо.
Очевидно, отцу не нравилось, когда ему возражали. Но он кивнул.
— Полагаю, — нехотя сказал он. — Но ты… — Он указал на брата: — Мне понадобится твое согласие, Дэниэль.
— Завтра я возвращаюсь в Париж.
— Никто не покинет Ройял, пока мы не встретимся с юристом.
Лейла могла бы сказать, что Дэниэлю эта идея не понравилась. Но он лишь что-то недовольно пробормотал.