Как оказалось, даже он может давать сбои, точнее, он-то правильно указывал направление, проблема была в другом, но заметили мы это не сразу. Ближе к полудню, когда пришла пора останавливаться на привал, и все ждали команды капитана, Аркон вдруг остановился и заявил:
— Мы сбились с пути.
— И? — спросил я. — Куда нам следует повернуть?
Он неуверенно указал пальцем сначала направо, потом рука повернулась дальше, выходило, что мы не просто сбились с курса, мы шли почти в обратном направлении под углом в сорок пять градусов.
— И ты только сейчас это заметил? — возмущённо спросил капитан.
— Полсотни шагов назад мы двигались правильно, — Аркон растерянно развёл руками.
— Не нравится мне это? — сказал Фостер.
— Тебе только золото грести нравится, — огрызнулся маг, потом снова повернулся к Аркону и спросил, — ты уверен?
— Да, это именно там.
— Капитан, скрипя зубами от злости, прокричал команду, которую мне даже не пришлось дублировать. Развернувшись, колонна пошла в другом направлении. Шли ещё около часа, по идее, должны были уже подходить к реке, но пока не было слышно её течения. Все уже порядком устали, но про привал капитан благополучно забыл. А ещё через полчаса Аркон снова заявил:
— Мы опять идём не туда, — после чего ткнул пальцем налево.
Капитан Ромеро некоторое время неприлично ругался дуэтом с Фостером, а потом спросил:
— Что за дерьмо?
— Не знаю, — виновато ответил Аркон. — Мы идём в нужном направлении, а земля словно бы поворачивает.
— Кажется, я начинаю понимать, — задумчиво проговорил Иерофант. — В старинных книгах я читал про заповедные леса. Люди туда входили, а выйти уже не могли, начинали ходить кругами, постоянно сбиваясь с пути. Видимо, поэтому за нами нет погони, они уверены, что мы здесь погибнем.
— Я думал, что в таком лесу достаточно только знать направление, — сказал я. — Мы не просто ходим кругами, тут с пространством что-то происходит.
— Ясно, — сказал Ромеро, хотя ничего было не ясно. — Привал.
Команда была отдана к месту, уставшие солдаты с удовольствием устроились на отдых. Обедать было нечем, последние запасы еды прикончили ещё вчера, да и вода во флягах уже подходила к концу. Оставалось только отдохнуть в тени деревьев, кое-кто даже попытался вздремнуть, положив под голову свёрнутый плащ.
А мы, как единственное командование, собрались на совет. Первым слово взял Иерофант:
— При желании можно просто рубить деревья на пути, фиксируя момент смены направления, тогда просто не станем уклоняться от курса.
— Боюсь, рубить такие деревья непросто, — напомнил Ромеро, похлопав по коре огромного ствола толщиной в два обхвата. — Можно просто делать зарубки, чтобы отмечать свой путь.
— Лучше не обижать эти деревья, — напомнил Аркон. — Этот лес живой, он нам не простит такого варварства.
— Так пусть просто отпустит, — предложил Иерофант. — Зачем мы ему? Как до него докричаться?
Тут я внезапно кое-что вспомнил. Лес. Живой. А кое-кто однажды говорил, что он и есть лес, и даже обещал помочь, если я его позову. Только предупреждал, что его сила так далеко не распространяется, а теперь между нами океан. Как он тогда мне говорил? Обратиться к дереву? Сейчас попробую.
Чувствуя себя дураком, я подошёл к самому старому дереву, какое только нашёл, прижался лбом к коре и негромко проговорил:
— Лес. Леший. Лесовик. Услышь меня. Вспомни, что ты обещал. Мне помощь твоя требуется. Спаси меня, не дай погибнуть по глупости.
— Браво, — сказал Иерофант. — Больше ничего не придумал? С деревьями разговаривать можно долго. Только разговор будет скучным.
— Слышу тебя, — тихо ответило дерево.
— Слышишь? — обрадовался я. — Леший, выручи нас. Покажи дорогу.
— Всё вам покажи, — проворчал невидимый лесовик. — Ты знаешь, где я? А где ты сейчас? Лес тот не мой, я там не хозяин.
— Но ты ведь можешь, подскажи, как нам быть? — попросил я.
— Жди, — таков был ответ.
Он затих.
— Ты сейчас правда с лешим разговаривал? — подозрительно спросил Иерофант. — Или просто от напряжения головой тронулся?
— Я сам не уверен, — я развёл руками и присел рядом с деревом. — Леший меня услышал, может быть, сможет вывести.
А через полчаса неподалёку от нас затрещали кусты, а потом на поляну выбрался низкорослый человечек, почти брат-близнец того лешего, что говорил со мной через дерево. Точно такая же длинная седая с прозеленью борода подметала прошлогоднюю листву, а тёмно-зелёные глаза подозрительно зыркали в нашу сторону.