Дюмин открестился от всех операций, правда, и от комментариев воздержался. Но он и своё адъютантство отрицал. И не только. Ну а что, ему это по статусу не положено, напрочь засекреченному генералу соглашаться с газетными вырезками. И дело замяли. Но я точно знал, кто за всем этим стоял, потому как сам участвовал в операции, но уже на территории России. Не было там женского спецназа, в смысле, во множественном числе, одна она была. Сидела в открытом УАЗике на пассажирском сиденье, а на коленях у неё лежал вот такой вот «Бизон», который таскала Маринка. На голове — утеплённая, чёрная камуфляжная маска, поэтому по лицу не узнать. Да и по фигуре, походке тоже. Не вылезала девушка из машины, да и мы там недолго стояли. Получили упаковку в виде автомобиля с тонированными стёклами и последовали за ним. Я только по прибытии в Ростов и узнал, кого мы сопровождали. И то через несколько дней.
А сейчас я, вкупе со всем, припомнил рассказ одного должностного лица, любителя посплетничать. Что, мол, в службе безопасности президента работает баба. Он так и сказал тогда: «баба». И он её лично видел, случайно, когда она переодевалась. Его подняли на смех, на этом всё и закончилось. Но, как говорится, осадок остался.
И припомнил, что Марина за неделю до этой командировки летала в Тулу. И ничего странного не было в том, что именно в Тулу, если бы не одно «но».
В 2016 году Алексей Дюмин за заслуги перед Отечеством получил в подарок от президента небольшое государство — Тульскую губернию. Тут я целиком за. И это правильно, вот такими должны быть губернаторы, а то ж позанимали посты, прости Господи.
Странно другое. Зачем Марина летала именно в Тулу? Получила последнее наставление? Но в таком случае она лучше всех должна была знать, что мы тут делаем. И у неё должно быть что-то для экстренной связи. Не с президентом, конечно, но со своим непосредственным куратором — обязательно.
Или это всего лишь мои домыслы, разбушевавшийся плод моего больного воображения?
И перед глазами снова возникло лицо Марины, там, на поляне, когда «Ирокез» скрылся за деревьями. Растерянное, как будто что-то непредвиденное влезло в чётко отработанный план. И после — её задумчивый взгляд, когда она назвала меня по имени, безмятежно помахивая небольшой веточкой.
— Марина, — позвал я негромко девушку, но в ответ услышал лишь невнятное бормотание.
Глава 5
— Ну наконец-то, — пробасил командир, услышав мой голос. — Что у вас?
— Севернее стоянки, восемь километров. Раньше выйти на связь не могли, — ответил я, поглядывая по сторонам.
— Когда будете?
— Час, полтора.
— Ладно, ждём. Подробности при встрече. Отбой.
Мы поднялись на скалу ещё затемно и уже около часа продвигались, не спеша, в обратном направлении, пока не рассвело настолько, что уже можно было различать ближайшие деревья. Только тогда сделали привал, и я связался с Алексеем.
При последнем слове я резко вытянул шею вперёд, услышав мерзкий вой. Увидел, как рядом встрепенулась Марина.
— Что это? — спросил я, прислушиваясь. — Вроде как животное орёт?
— Местные говорят, — негромко произнесла Марина, — что так воет собака Баскервилей. — И едва успела увернуться от моего шлепка. А оказавшись на безопасном расстоянии, добавила: — Напоминает осла, но точно не осёл. — И, поднявшись на ноги, зашагала на звук. Я, взяв в обе руки оружие, последовал за ней в пяти метрах сбоку, настороженно озираясь.
Издали это сооружение, спрятанное в листве, выглядело несуразно, и только вплотную приблизившись, мы оба захлопали глазами, уставившись на такой раритет. Вроде ничего необычного: деревянная повозка, запряжённая четвёркой животных. Но какой повозкой! Я видел такое только в фильмах прошлого века про переселенцев Дикого Запада. Настоящая шхуна прерий, как её прозвали. И точно помнил: в фильмах в такую повозку впрягали всё-таки лошадей, а тут… Явно не похожие ни на одного зверя, которых только довелось мне видеть. Крупные, размером с лошадь, но точно с благородным животным не имеющие ничего общего. Шея совсем короткая, и потому толстая голова смотрелась на ней отвратительно. К тому же длинные уши, как у Чебурашки.