– Что же случилось? – Осторожно спросил он, – почему тебя родители выгнали из дома?
Калеб замялся, его зеленые глаза недобро блеснули, возле бровей появилась морщинка.
– Не сейчас. Обещаю, я расскажу тебе всё, но позже, – наконец сказал он, сделав затяжку, выпуская ртом колечки дыма.
Ричард хоть и сгорал от любопытства, понимал, что это больная тема для его нового друга. Но как же было интересно узнать, что такого мог сделать Калеб. Почему его выгнали из дома? Мать Ричарда на такое никогда бы не пошла. Она была не самой лучшей женщиной на свете, но сына по-своему любила, хоть эта любовь и душила Ричарда крепкими тисками.
Калеб дернул Ричарда за руку, тем самым оторвав его от размышлений:
– Ричи! Смотри. Видишь те огни? Там вовсю кипит жизнь. Многочисленные клубы, пабы, кабаре… В это время полгорода толпится именно на Кэридж-роуд. На, затянись, – Калеб протянул Ричарду свою сигарету.
Затянувшись, юношу охватило странное, приятное чувство. В этот момент он как никогда почувствовал себя свободным. Он мог делать, все что хотел, и никто и слова бы ему не сказал, он мог не спать целыми днями, писать стихи или делать очередные наброски, он мог гулять, где хочет, заводить новые знакомства. Это безумно его окрыляло.
Ричард счастливо улыбнулся, перевалился через подоконник, рассматривая проходящих мимо людей, которые не подозревали, что за ними наблюдает молодой человек, готовый кричать от радости. Ветер растрепал его и без того взъерошенные волосы, голубые глаза словно сияли каким-то потусторонним блеском, на лице застыло мечтательное выражение. Он не заметил несколько странных взглядов, которые кинул на него Калеб.
– Сколько девушек у тебя было, Ричи? – спросил вдруг тот, ткнув Ричарда в бок.
Ричард вспыхнул, краснея до кончиков своих ушей. Он не мог признаться в том, что у него ни разу не было девушки. Он даже не влюблялся толком. Когда-то ему очень нравилась жившая по соседству Одри Трэнтон. Она была невысокой, с очаровательными веснушками на лице и рыжевато-каштановыми волосами. Ричарду нравилось смотреть как слегка морщился ее нос, когда она смеялась, или сияли глаза, когда занималась любимым делом. Но сама Одри никогда его не замечала. Вокруг нее всегда было много друзей, и неуверенному Ричарду не было места среди них.
– Да ладно?! Нет… Серьезно? – воскликнул Калеб, с недоверием посмотрев на Ричарда, даже его рот слегка приоткрылся от удивления.
– Просто… Так. Так вышло, – запинаясь, ответил Ричард.
Он чувствовал, как горят его уши и ему хотелось провалиться сквозь землю, только бы не продолжать этот разговор.Между друзьями возникла неловкая пауза. Ричард смотрел куда угодно, но только не на Калеба, не желая видеть на его лице насмешки. Ну почему он не смог соврать? Сказал бы, что все было с Одри – они хорошо проводили вместе время, она рыдала, когда он уезжал, понимая, что теряет своего лучшего любовника, а он бы обещал ей писать. Да, это ложь. Но Одри бы никогда не узнала, а Ричард не чувствовал себя сейчас таким придурком.
Калеб вдруг потянулся и хлопнул юношу по плечу, не давая Ричарду замкнуться.
– У нас говорят: «Веселье начинается в полночь», – с лукавой улыбкой произнес он, посмотрев на Ричарда таким хитрым взглядом, что сразу стало ясно – молодой человек что-то задумал.
– Ты куда-то хочешь пойти? – настороженно спросил Ричард.
– Да, собирайся! Мы пойдем в клуб.
– Я даже не знаю…
Юноша замялся, неуверенно дернул плечом. Он все еще испытывал это ужасное чувство неловкости, которое бывает, когда зачастую сболтнешь лишнего.
– Да ладно тебе – будет весело. Нас ждет выпивка, горячие «пташки», танцы, – Калеб схватил Ричарда за плечи, повернул его к себе лицом, внимательно вглядываюсь в его глаза. – Поверь мне – ты никогда не забудешь эту ночь!
Ричард вдруг понял, что не может отказаться.
Они собирались больше часа. Вернее, собирался Калеб, укладывая волосы разными способами, множество раз, пока не остался довольным своим внешним видом. Ричард же надел первую попавшуюся рубашку, а брюки решил вовсе не менять. У него было не так много одежды, чтобы выбирать.