Выбрать главу

Мистер Барнс встал, ноги его подкашивались. Он не верил, что это происходит с ним, в его собственном доме. «В живых они меня точно не оставят. Скорее всего посадят в машину, увезут на пустырь и там убьют. – размышлял мистер Барнс, поднимаясь по лестнице. – А дети? Господи, что будет с ними? Они же не посмеют тронуть детей?» – сердце мужчины учащенно забилось, сама мысль, что кто-то может навредить его детям повергала его одновременно и в бешенство, и в липкий первобытный страх.  «Все будет хорошо. С ними все будет хорошо. Я пойду на все что угодно ради этого»

Они остановились у двери в кабинет. Кристофер Барнс трясущимися руками, достал ключи из кармана брюк, он не мог попасть в замочную скважину, чем заставил Марио покраснеть от злости.

– Что ты там возишься?

– Я пытаюсь…

– Дайка сюда. – Марио открыл дверь и втолкнул в кабинет мистера Барнса, оба наёмника вошли следом и захлопнули за собой дверь. Никто из них не увидел пару детских глаз, наблюдавших за мужчинами из приоткрытой двери детской спальни. Это была дочка мистера Барнса Габби, и как только дверь кабинета закрылась, она направилась в спальню Тео, своего старшего брата. Девочка дернула ручку двери, и, к её радости, дверь распахнулась, в этот раз Тео забыл запереться, как он это обычно делал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тео! Тео, там…

В этот момент Тео исследовал интимные части своего тела под одеялом, и вторжение сестры дико его разозлило.

– Габби, какого черта? Тебя стучаться не учили?

Габби пропустила это мимо ушей.

– Там пришли какие-то люди. Я видела, как мужчина приставил к спине папы пистолет. И сейчас они в кабинете.

– Что ты несёшь? – Тео встал с кровати и подошел к сестре. – Тебе опять кошмар приснился Габби. Иди к себе в комнату.

– Это не кошмар. Я правда это видела. Боже, они же хотят его убить! Почему ты не веришь мне? – девочка была в отчаянии, она точно знала, что видела – их отцу грозила опасность, и они немедленно должны были что-то сделать.

– Господи Габби – Тео закатил глаза. – Что ты от меня хочешь? Чтоб я поверил в эту околесицу?

– Какой же ты придурок! – из глаз девочки брызнули слёзы. – Он сейчас там с ними, а ты… Нужно вызвать полицию!

–  Прекрати! Хорошо, пойдем в кабинет, и ты убедишься, что никто не хочет его убивать. Отец либо спит, либо занимается там в кабинете своими делами.

Тем временем в кабинете мистер Барнс уже открыл сейф и достал завещание «Бона Кейна», которое Марио положил во внутренний карман куртки.

– Ну, вот и всё – Марио навёл пистолет на мистера Барнса

– Я могу предложить сумму намного больше той, что Вам обещали, –медленно, осторожным тоном, произнес он, – Я думаю, мы можем договориться…

– Не можем, – резко оборвал его Тайлер, лицо его приняло мрачный, серьезный вид, словно он вспомнил что-то неприятное.

– Тогда, сделаете это не в доме. Мои дети не должны этого видеть. Пожалуйста! Я прошу вас только об этом.

– Не волнуйся, мы позаботимся о детях. – Марио оскалил зубы, отчего его уродливый шрам пополз вверх по щеке, делая лицо мужчины ещё более отталкивающим.

В глазах мистера Барнса застыл ужас, его сердце бешено забилось.

– Если то, что я о Вас слышал, правда, Вы не тронете моих детей, – с надеждой в голосе произнес мистер Барнс, взглянув на Тайлера.

Тут раздался стук в дверь.

– Пап? Папа ты там? – Тео видел, что в кабинете свет горит, но может отец просто забыл выключить его?

– Бегите от сюда! – только успел крикнуть мистер Барнс, когда увидел, как ручка двери медленно стала поворачиваться. Марио нанес ему удар по лицу так, что тот отлетел на журнальный столик.

В кабинете послышался грохот и стон мистера Барнса. Мальчишка распахнул дверь.

– Папа! – Габби подбежала к отцу, он пытался приподняться, но это давалось ему с трудом. – Папочка, что происходит? – девочка чувствовала, как на неё накатывает отчаяние, которое она прочитала в глазах отца.

Тео в оцепенении замер, он видел отца, беспомощно лежавшего на полу, двух мужчин, которые безмолвно наблюдали за происходящим, и которых, кажется, совсем не трогала трагедия, разворачивающаяся у них на глазах. Он чувствовал, как привычный мир рушиться у него на глазах, и он не в силах противостоять этому.