Старый садовник.
Пожилой карачивал припарковал свое орудие труда у обочины. Теперь можно посчитать дневную выручку.
При кажущейся бедности основного населения страны такси остается одним из самых распространенных и популярных видов транспорта. Такси шныряют повсюду, желтый кузов легко заметить в самом плотном потоке машин. Но далеко не всегда можно найти свободную машину.
«Шеф, свободен?» – «Занят!» – «Ну вот, так всегда».
Зато в автобус всегда можно впихнуться – были бы желание и настойчивость.
Состоятельные афганцы все чаще могут себе позволить купить автомобиль. Подержанные «иномарки» пригоняют из соседних стран. Наверняка цвет этой «Тойоты» очень понравился жене хозяина... или сразу всем его женам. Пока отец отлучился за покупками, сын старательно наводит лоск. Обратите внимание: на машине по-прежнему стоит старый, неафганский номерной знак, а новый – установлен поверх.
Каждой афганской семье – по автомобилю! Ручаюсь, если этот лозунг претворить в жизнь, то мин на дорогах Афганистана больше никогда не будет.
В этом районе Кабула живут преимущественно хазарейцы – монголоидные афганцы, далекие потомки великого войска Чингисхана.
Этот любвеобильный парень зарабатывает на жизнь мойкой автомобилей. Как ему удается мыть автомобили без воды – большая профессиональная тайна.
У этой женщины автомобиля пока нет. Но использовать голову для подобных целей я бы ей не посоветовал – муж увидит и подумает: и зачем мне покупать автомобиль, когда моя очаровательная Гульнара без всякого автомобиля запросто таскает на голове пятидесятикилограммовый мешок с цементом!
«Слышь, приятель! Ветер давно утих, пыли нет. Чего платком замотался?» – «Не выношу запах бензина! Вот раньше была жизнь – одни ослы и верблюды на улицах!»
Участник 1-го Всеафганского слета рокеров.
А этот мотоциклист по-хорошему предупреждает, что с ним лучше не шутить.
Ходить с мамой по магазинам – это такое наказание!
Особенно, если дукандоры начинают допытываться: как учишься сынок, слушаешь ли папу... Ох, и дотошные же бывают старики!
Солдаты афганской армии теперь выглядят совсем не так, как те зачуханные «сарбозы» восьмидесятых, наши бывшие братья по оружию.
Зажиточные афганцы перенимают у жителей Эмиратов моду ходить во всем белом.
Этот пацан тоже хочет ходить во всем белом, но пока это у него плохо получается. Зато грязнулям больше перепадает, когда они клянчат деньги.
Представитель «РИА „Новости“ Андрей Грешнов никогда не упускает возможность поболтать с кабульской ребятней. Многие его знают и любят.
А здесь живут беженцы из провинции Гельменд. Условия жизни здесь ужасные, хотя правительство делает все возможное, чтобы их улучшить и помочь несчастным.
В сравнении с палаточным городком эти дома кажутся экзотическими дворцами.
Манго в Афганистане – все равно что яблоки в России.
Одно из афганских чудес – озеро Карга, стоящее недалеко от границы с провинцией Парван на северо-западе от Кабула. Цвет воды – зеленый. Поверхность воды ровная, почти стеклянная. Вокруг – немые кишлаки. Здесь очень тихо. Но эта тишина почему-то не умиротворяет, а напрягает.
На одном из берегов озера, в так называемой курортной зоне, построены шатры на каменных сваях. Такой шатер можно взять в аренду на весь день и отдыхать в тени, любуясь изумрудной водой Карги.
Здесь же раскиданы уютные кафе и рестораны...
...а в них – приветливый персонал.
Можно совершить увлекательную прогулку на катере в открытое озеро.
А на другом берегу – кишлак, который во времена нашей войны пользовался весьма дурной репутацией. Как там принимают гостей сейчас – не знаю.
Кишлак, «зеленка», дувалы – для нас это были военные объекты, места сосредоточения противника, особо опасные точки, которые на тактических картах всегда помечались синим цветом.
Подобные «улочки» в кишлаках оставили в памяти стойкую ассоциацию с опасностью, смертельным риском, коварством. И сейчас трудно избавиться от чувства, будто где-то рядом затаилась опасность.
Нет, это не руины. Это вражеский бастион, огневая позиция или место для засады – трудно избавиться от такой вот ассоциации...
Но безопасность этих дувалов обеспечивает подтянутый афганский воин, и, глядя на его спокойное мужественное лицо, невольно расслабляешься.
Дровяной базар. Как и тысячу лет назад, дрова продаются на вес. Они – самое главное после хлеба. Суровой зимой 2008 года замерзли свыше 600 человек.
Мастерская по производству оконных рам. Даже по нашим меркам стоят они весьма дорого. Дерево – едва ли не самый ценный строительный материал.
Хлопок – «белое золото». Нефть – «черное золото». Дерево в Афганистане – «зеленое золото». Дрова, конечно, не всем по карману, и с наступлением холодов столицу Афганистана затягивает удушливый дым – горожане начинают топить печурки, сжигая пластиковые бутылки, автомобильные покрышки и прочий мусор.
Могилы на кладбищах в Афганистане отмечены зеленым флагом.
Вход в крупнейший в Кабуле отель «Интерконтиненталь». Воспаривший над городом, он уже несколько десятков лет является самым удобным, излюбленным приютом для журналистов, бизнесменов и политических деятелей многих стран и континентов. Отсюда корреспонденты вели свои репортажи в тревожные дни апрельской революции, в дни переворота, когда был свергнут Амин, в морозные декабрьские ночи, когда на кабульскую взлетку садились тяжелые транспортные «Илы» с советскими десантниками...
С тыльной стороны главного корпуса отеля – бассейн.
Над главным корпусом отеля – вертолет американских ВВС (правда, созданный русским конструктором Сикорским).
А в тени деревьев у левого крыла главного корпуса отеля... нет-нет, не подумайте ничего плохого! Это полуденная сиеста у служащих отеля.
Афганцам осточертела война. Они хотят мира. Они хотят заниматься бизнесом. Все поголовно. Зрелые, предприимчивые мужчины открывают в городе кафе, бары и рестораны. Они оформляют залы в национальном стиле, но с учетом европейских требований. Здесь скоро откроется уютное кафе.
Афганские бизнесмены в разговорах с нами предельно откровенны: «Я не могу понять, какого черта мы друг в друга стреляли?! И чего мы добились? Вы – друзья – ушли, а американцы – враги – пришли». Афганцы возлагают на Россию большие надежды. Они знают, что мы сроднились, что народы Афганистана и России близки по духу. Раны, которые мы нанесли друг другу, на удивление быстро зажили. Мы пережили войну – хуже уже ничего не бывает, а потому у нас впереди – только светлые страницы.