Вся штука состояла в том, что они хорошо знали друг друга. Генри тоже воевал какое-то время в Палестине под началием Урфиуса; на их счету было немало совместных успешных походов, плечом к плечу поднятых в бою на меч нечестивцев и разбитных отчаянных попоек в честь свершенных побед, когда столы ходили ходуном, а всем пятерым, и Генри, и Урфиусу, и трем его ближайшим помощникам, тогда еще таким же простым рыцарям, как и Генри, случалось после этого спать бок о бок прямо на пыльной траве, во хмельном забытье прижимаясь друг к другу небритыми щеками. Посему Генри с широкой улыбкой и распростертыми объятиями радушно встретил в трактире (который назывался «Старая лошадь») своего старого друга. Как водится, они побратались, заказали много вина и стали вспоминать старые времена, потом не такие уж старые, вино все лилось рекой, и, наконец...
Говорят, нынче ты одарен вниманием самой королевской семьи?.. - осторожно поинтересовался Урфиус, который только делал вид, что пьет кубок за кубком, а сам потихоньку выливавший содержимое за край скатерти.Не только вниманием, тысяча чертей!.. - воскликнул захмелевший Генри, стукнув кубком о стол. - Вниманием и любовью!..Что, неужели все настолько замечательно? - нахмурил брови Урфиус.Лучше не бывает! Я счастлив друг, понимаешь, просто счастлив, заплетающимся языком произнес Генри, пытаясь похлопать по плечу своего собеседника, но промахнулся и едва не упал под стол. Чудом удержался, облизнул пересохшие губы и снова наполнил кубок до краев, не пролив при этом ни капли. - Она это чудо, это лучшее, что было со мной в этой жизни, клянусь! - и он до дна осушил его, взглянул мутным, закосевшим взглядом через стол на тревожно потирающего перстень Урфиуса. - И хочу, чтоб все вокруг были счастливы!..Возможно, в скором времени у тебя будет для этого возможность, подначил мрачнеющий на глазах Урфиус. - Значит ты - будешь новым королем?!..Возможно, хитро сощурил один глаз Генри. Он снова пошевелил рукой в попытке похлопать бывшего начальника по плечу, но затем благоразумно отказался от этой затеи - насколько можно было говорить о благоразумии в этом его состоянии. - И я клянусь, я сделаю тебя своим первым министром, мой дорогой Урфиус!Скажи, а ты уже был представлен его королевскому высочеству?.. - спросил тот, пропуская мимо ушей последнее высказывание старого друга. Даже если б то и было правдой, а не пьяной бравадой, Урфиус не хотел быть ВСЕГО ЛИШЬ министром.Ннет, - покачал тяжелой головой Генри и выразительно вскинул указательный палец, - но!... Но! - повторил он тише, оглянулся по сторонам, точно сейчас вспомнив о необходимости хранить все это в тайне (к счастью, Урфиус позаботился обо всем, заказав им стол в самом дальнем углу трактира и заплатив за то, чтобы в тот вечер в трактире не было никаких лишних ушей... кроме своих соглядатаев, но и те не могли слышать их беседу, а лишь разнюхивали вокруг), и, потянувшись через стол, едва не свалив все стоящие на нем кубки, прошептал тому на ухо: - В самом ближайшем времени!.. Так мне сказала моя прынцессочка...«Значит, не сегодня завтра», бледнея, как смерть, прошептал самому себе под нос Урфиус. - «Так скоро...»Чего ты говоришь?.. - непонимающе нахмурился Генри.Нет, ничего! - воскликнул Урфиус, усилием воли заставляя разойтись густые складки, словно грозовые тучи, на его вытянутом морщинистом лбу, и широко, с наигранной дружелюбностью улыбнулся Генри (а холодок в глазах тот не мог заметить в своем угаре). - Давайка лучше еще выпьем. Что-то мы совсем трезвые, не то, что в старые времена, да, воин?.. Наполним же попутным ветром наши паруса!Наполним!, - с полной готовностью откликнулся Генри, и кубки снова застучали...
На следующий день Урфиус призвал к себе своих ближайших помощников, сэра Нэвилла, сэра Роберта и сэра Грациануса. В нем не было и следа вчерашних возлияний. Его лик был бледен и мрачен, холодные черты его обострились, и весь его вид выдавал лишь суровую решимость. Он рассказал им, что услышал вчера от Генри, вкратце еще раз обрисовал ситуацию и сказал:
Необходимо избавиться от него, и как можно скорее. Сегодня же. У меня есть план.И он рассказал им свой план, после чего спросил:
Итак, вы со мной?После долгой паузы сказал сэр Роберт:
Темное дело ты замыслил, Урфиус. Темное и страшное.Я не спрашиваю тебя, Роб, темное ли оно, я спрашиваю - со мной ли вы?! - вспылил Урфиус, и лицо его сделалось грознее тучи, а воздух в просторной темной комнате, где были только они, вдруг стал вязким и жарким, точно от дыхания оживающего вулкана.Конечно, мы с тобой, Урфиус, торопливо сказал Нэвилл. - Как же иначе?Не впервой, усмехнулся Грацианус, поглаживая рукоятку клинка.