— Егор Александрович, все! Отработали! — Пашка тронул меня за плечо. — Лена объявляет очередность выхода с линейки.
— Что? Извини, задумался, Хорошо, спасибо, Павел, — со всей серьёзностью поблагодарил я десятиклассника и протянул парнишке руку.
Пашка удивился, неуверенно принял мою ладонь, но крепко пожал, а затем улыбнулся и взволнованно произнёс:
— Вам спасибо, Егор Александрович! Вышло здоровски! Я первый раз на линейке не скучал! И чувство такое… такое… — выдал Барыкин, махнул рукой и смутился.
— Все путем, Паша. Вы молодцы! — улыбнулся я в ответ.
Классы расходились по кабинетам на первый урок. Я кивнул Павлу и через черный выход вышел во двор. Стоял, наблюдал за тем, как школьники заходят в школу, как довольные родители весело обсуждают праздник. Как переговариваются директор и парторг. Валентина Ивановна, не отрываясь от разговора, вдруг поймала мой взгляд и подмигнула.
Я смотрел, как тревожно молчит завуч, поглядывая на Аделаиду Артуровну. Как все еще не улыбается дама из роно. «Ну и черт с ней», — подумал я, запрокинул голову и улыбнулся, радуясь прекрасному утру, звонкому детскому смеху и началу своей новой жизни.
«Мы наш, мы новый мир построим! Где будет место всем мечтам!» — пропел про себя переделанную строчку известной советской песни.
Глава 5
Первый урок мне провести не дали. Завуч быстренько организовала замену, отправила в мой десятый класс Нину Валентиновну, чему я очень удивился. Меня же попросили задержаться. Предполагал, что пороть нас с Ниночкой… в смысле, воспитывать, будут коллективно как самых молодых и ранних.
Кудрявцева растеряно на меня глянула, я подмигнул и кивнул, молю все нормально, иди, замещай. Нечего девчонке слушать гадости от товарищей из образования. Эти люди в булочную и сами на такси не ездят, и другим не дают. В том смысле что любой начальничек даже в идеальной сделанной работе всегда при желании найдет косяк. А Нина девушка трепетная, несмотря на весь свой боевой характер.
Завучу я тоже кивнул, занял позицию возле окна в коридоре напротив кабинета директора и приготовился долго ждать. Эх, жаль, нет у меня нынче мобильника, скоротал бы времечко за чтением книг с любимого мужского сайта. Интересно, третий том про футбол автор уже выложил? Теперь вот никогда развязку истории не узнаю. Разве что снова доживу до своего будущего…
От собственных мыслей настроение поднялось, я принялся наблюдать за выездом царя-батюшки, в смысле, за выходом товарища Григорян из директорского кабинета на экскурсию по школе в сопровождении завуча и директора. Проходя мимо, Свиридов мне подмигнул. Хороший мужик Ильич, и парторг Дедешко ему под стать.
Валентина Ивановна, кстати, высокую коллегию не сопровождала, чему я тоже удивился. Все-таки в интересное место я попал, никак оно у меня до конца не бьется с прошлым, которое я помню. все в жеребцовское школе какое-то человечное, что ли, не совсем зашоренное. Хороший коллектив подобрал директор.
Мимо меня, подпирающего подоконник, неторопливо продефилировала высокая компания: Аделаида Артуровна с непроницаемым лицом слушала нашего директора. Юрий Ильич что-то негромко рассказывал, то и дело указывая рукой на стенды. Рядом с директором вышагивала как караульный на плацу честь и совесть нашей школы, заодно и и орган воспитания и контроля Шпынько Зоя Аркадьевна. Судя по всему, администрация отчитывалась перед товарищем Григорян о проделанной работе. Попутно демонстрируя ремонт и прочие новшества.
Я задумчиво смотрел на важную троицу, которая по прихоти Аделаиды Артуровны задержалась возле стенда, на котором висел поздравительный плакат. Ниночка с девочками успели соорудить прекрасную стенгазету со стихами, поздравлениями, фотографиями из школьной жизни. Не знаю, где Кудрявцева умудрилась распечатать фотокарточки, но получилось очень здорово.
Внезапно ощутил, что на меня кто-то смотрит. Вынырнул из собственных мыслей и встретился взглядом с товарищем Григорян. Вежливо улыбнулся и вопросительно приподнял бровь. Суровая дама поджала губы, повернулась к своему сопровождению, что-то буркнула, и компания двинулась дальше, на второй этаж.
Вот, спрашивается, какого лешего приспичило снимать меня с урока? Прекрасно мог провести урок и зайти к директору на перемене. «Ну да Ленин с ними, — ухмыльнулся про себя. — Нам-то какое дело, что там в головах у начальников?»
— Минуй нас больше всех печалей… — пробормотал я негромко вслух.
— И барский гнев, и барская любовь, — закончил вместо меня женский голос. — Цитата неточная, поэтому только «хорошо», никак не «отлично». Но есть шанс повысить отметку, назвав имя автора бессмертных строк.
Я обернулся и увидел Тамару Игнатьевну.
— Так Грибоедов, Тамара Григорьевна, «Горе от ума», — поддержал я игру. — И снова здравствуйте, а вы почему не на уроке? — вырвалось у меня без перехода. — Прошу прощения, — извинился за резкость вопроса.
Прозвучало грубовато, словно я пытаюсь контролировать русичку, или вовсе с претензией.
— Да вот… вызвали, — улыбнулась Звягинцева.
— Куда?
— К директору. А вы что же не на уроке, Егор Александрович?
— Так вот… оставили после линейки… за плохое поведение, наверное, — пошутил я, и полюбопытствовал. — А вас-то за что? Сценарий мы сочиняли, нам и получать на орехи.
— Кто его знает, Егор Александрович. Может, режиссура не понравилась, или за артистичность поругают, — усмехнулась Звягинцева.
— А знаете, что, Тамара Игнатьевна! — таинственным шепотом начал я.
— Что? — русичка невольно понизила голос.
— А плюньте вы на этих проверяющих и прочих-разных с силосной башни. Если бы не вы, линейка не получилась бы так замечательной. Не знаю, как Ниночка… Нина Валентиновна, я бы точно не сумел так подобрать актеров, да еще и отрепетировать настолько качественно. Многократное повторение — не мой конек. Без вас мы бы точно провалились! Поэтому позвольте пожать вашу руку, и от лица коллектива и себя лично сказать огромное спасибо!
— Ну что вы, Егор Александрович, — я с удивлением наблюдал, как щеки русички окрасились легким румянцем смущения — Когда сценарий хорош, тут и репетировать в радость. Где вы научились так сочинять? Вам на сценарном самое место. Почему педагогика? — Звягинцева крепко пожала мою ладонь. — Неужто сценарному искусству учат нынче в столичных институтах.
— Нет, не учат, — улыбнулся я, пропустив мимо ушей вопрос о выборе профессии. — Самородок, наверное. Но это не точно, — пошутил над собой.
— А знаете что, Егор Александрович? — лукаво улыбнувшись в ответ, заявила Звягинцева.
— Что? — я чуть напрягся, но подвоха не ожидал.
— Нравитесь вы мне, товарищ Зверев, — русичка неожиданно мне подмигнула.
Честно, я растерялся и не знал. Как реагировать на такое заявление.
За время работы бок о бок успел немного узнать русичку. Женщиной она оказалась строгой, но справедливой. И поругать, и похвалить, и шутку пошутить. А ведь при первом знакомстве на педсовете мне показалось, что царица Тамара станет ярым противником всех моих идей.
Самое главное, несмотря на кажущуюся суровость и неприступность, детвора Тамара Игнатьевну едва ли не боготворила. Мои десятиклассницы с тихим восторгом в поведали мне о том, как проходят уроки литературы у Тамары Игнатьевны. Честно, до сих пор пребывал в немом восхищении.
Без технических возможностей, которые в моем времени есть даже в захудалых сельских школах самых отдалённых районов. Звягинцева умудрялась из каждого урока устраивать практически мини-спектакли. Ученики не просто читали вслух по очереди. Ребята готовили сценки, разыгрывали в лицах отрывки, читали по ролям, придумывали и разгадывали шарады.
Звягинцева умудрялась из ничего прививать ученикам безоглядную любовь к чтению в целом, к классике и слову в общем. Нет, не так, к Слову. Учительница литературы учила ребят тому, как важно думать, иметь свое мнение, уметь его донести до собеседника с достоинством.
К тому же, Тамара Игнатьевна выписывала многочисленные литературные журналы, устраивала о школьниками совместные чтения и обсуждения. Раз в четверть проводила что-то вроде виртуальных экскурсий без привычного мне, доступного в прошлом интернета.
Русичка… черт… у меня теперь и язык-то не поворачивается называть Звягинцеву этим слегка пошловатым, пренебрежительным словечком. Так вот, учитель русского языка и литературы — большая любительница музеев и выставок — привозила из своих путешествий в отпуске многочисленные наборы открыток, репродукции, сувениры.