Я протянул сценарий — Это ваш экземпляр, Георгий Францевич. Поработайте над образом, возможно наши гримеры подберут вам страшный крючкообразный нос. А в целом очень даже ничего.
Козловский опять полистал свой экземпляр сценария — А кто же будет играть прислужника Бабы-Яги?
— Я вижу в этой роли молодого клоуна Румянцева из Ленинградского цирка, выступающего под именем Каран Д’Аш.
— Он так хорош? — с сомнением произнес оперный тенор.
— Лопнете от смеха, это я обещаю.
— А кто тогда будет играть роль комвзвода ОСНАЗа?
— Эту роль я оставлю для себя. Правда мне придется немного загримироваться.
В пятницу тридцать первого декабря в двадцать два часа зал был полон, в первых рядах сидели члены правительства и руководство наркомата. Сначала Нарком отчитался о достижениях армии, о ее научных изобретениях. Затем минут через тридцать вручили памятные подарки навскидку почти сотне человек. Поэтому после перерыва уже было поздно.
Занавес разошелся и в глубине сцены пред зрителями предстала богато украшенная ель, сверкающая гирляндами с пока еще потушенными цветными лампочками.
Молотов удивленно поинтересовался у Кагановича — Вы не находите, что время для концерта выбрано слишком позднее?
Тот пожал плечами — Вроде как мы здесь встретим Новый год!
На сцену вышел конферансье — Товарищи! Вы все пришли на концерт, но вынужден вас огорчить — праздничного концерта сегодня не будет! — ведущий вздохнул и развел руки в стороны.
Зрители, в том числе и первые ряды начали с удивлением переглядываться. Ворошилов повернулся к сидящему рядом с ним Гамарнику — Я не понял, Ян Борисович, это что за издевательство?
Гамарник побледнел — Сам не пойму, товарищ Ворошилов!
Наконец ведущий на сцене отмер — Вы все пришли сюда проводить старый одна тысяча девятьсот тридцать пятый год и встретить новый одна тысяча девятьсот тридцать шестой! Но случилось несчастье! Внучку дедушки Мороза Снегурочку, которая своей волшебной песней призывает новый год, украла страшная ведьма БаБа-Яга Костяная нога. Что же теперь делать?
В зале погас свет, лишь сцена подсвечивалась лучом прожектора, который высветил избушку на курьих ножках. Отворилась со скрипом дверца и на сцену вышла Баба-Яга в исполнении Милляра — Ну что, собрались, касатики? А зря! Можете вставать и возвращаться по своим наркоматам.
Сталин хмыкнул в усы — Оригинально! Может и правда вернемся на свои рабочие места, товарищи?
Тут оркестр заиграл мелодию и прозвучала песенка бабок Ежек из мультика Летучий корабль:
Растяни меха, гармошка,
Эх, играй-наяривай!
Спой частушки, бабка Ежка,
Пой, не разговаривай!
Зал, замерев, наблюдал сказочную эпопею спасения снегурочки ОСНАЗовцем Ильей Муромцем и Дедом Морозом.
Выступления Ансамбля танца и пляски с зажигательными грузинским танцем лезгинка и матросским «Яблочко», Любови Орловой и Утесова с их песней «Марш Веселых ребят», Клавдии Шульженко, приглашенной из Ленинграда и исполнившей песню «Гренада» (Стихотворение уже было известно, а вот музыку мне удалось напеть и оркестр прекрасно ее исполнил) вызвали море оваций. А вот юморески Каран Д’Аша, игравшего нечисть, заставляли всех держаться за животы.
Молотов сквозь смех выдавил — Кто такой этот Карандаш?
— Клоун из Ленинградского цирка!
— А почему этот клоун не играет в Москве? Непорядок, согласны товарищи?
Сталин ткнул своей незажженной трубкой на сцену — А кто же играет Муромца? Уж очень убедительно играет!
— Гамарник выпятил грудь — Это начальник отдела инспекции из моего Политупра.
Ворошилов покачал головой — Саша Шелепин? Тогда понятно почему он так шустро раскидывает своих врагов. Бедного Кощея, который просто вылитый барон Врангель, он бросил наземь так, что любо-дорого глядеть было Я уже думал он ему кости переломал.
В этот момент я на сцене демонстрировал всем кирпичи — Товарищи красные командиры, прошу пару человек выйти и убедиться в том, что эти кирпичи настоящие.
На сцену поднялись двое в чинах один комкор, а второй комдив. Я протянул им кирпич — Вы сможете его разбить об голову вот так? — я разбил о свой лоб кирпич а второй точно такой же протянул вышедшим красным командирам. Те постучали кирпичом о сцену и вернули его мне назад. Я выложил стопку из пяти кирпичей, положив ее на два кирпича, стоявших ребром.
— Вот так боец ОСНАЗа ломает головы врагов советской власти! — удар ребром ладони сломал кирпичи и зал зашумел.
Тут же нашлись желающие повторить мой трюк. Короче цирк, а не театр!