Цемент
Inhumane,
I'm ashamed in the pouring rain.
Disinformed, set to norm
You're to blame.
Spin the wheel, break the seal to conceal
That I'm finding it so real.*
Ее сердце не прекращало биться до самого дома. Эти видения… стоило пойти к врачу. Но этой девушке намного проще умереть, чем пойти к врачу, при чем не важно к какому. Страх пульсировал в ее голове, но совсем не потому, что она ввела в нокаут случайного подростка, а потому, что вероятнее всего, на перекрестке стоял Он. А может, это все-таки воображение, и она как как обычно ошибается…
Хелен не сумела в ту ночь заснуть. Даже монстр под кроватью ей мыслился с длинными темными волосами и бесцветными, пустыми глазами. Она ворочалась, ворочалась… постоянно вздрагивала и вспоминала, что на ней очки, что он не мог ее узнать и вообще. Все в порядке. Нет причин бояться, нет причин бояться…
Даже на кладбище не узнал. Чего теперь бояться?
Наверное, он не замечал, или не хотел замечать странную череду неприятностей, что происходили с ним за последние годы. Скажем, кирпич, случайно упавший с крыши, и чудом не приземлившийся ему на голову, безумный фаталист расценил как подарок судьбы и пошел дальше. Особую любовь гопоты, по отношению к своей персоне, он тоже расценивал как случайность. И, даже, едва ли не попав под автомобиль он думал, что очень хорошо иметь быструю реакцию, иначе уже лежал бы рядом с Эмиридой. А это все, как оказалось, Хелен пыталась перебороть свою панику, и отомстить, за одно. Но в итоге страх победил, и девушка оставила попытки навредить доктору. Хотя, если бы он умер, ей бы стало определенно легче. Намного легче.
Вновь выходить на улицу ей не хотелось, хотя сегодня снова нужно было выступать. Как обычно, она надела очки, накинула плащ… и все-таки вышла за дверь, хотя ее внутренние страхи отчаянно пытались ее остановить.
По улицам сквозил холодный ветер. Качались деревья, а по пасмурным улочкам скользили люди. Ей всегда казалось, что он близко, и это сводило с ума. Стало её самой большой паранойей, стало мыслью, которая заняла собой все пространство головы. Доктор Хоффман… который где-то здесь. Ходит в больницу каждый день. Который, черт возьми, настолько везучий, насколько таковым не являлся ни один человек. Сила, с которой было бессмысленно бороться даже из-под тешка, хотя Хелен хотела. Хотела побороться, даже когда он не догадывался об ее существовании.
Хотела увидеть его крах. И, возможно, тогда бы её отпустило. Хотела увидеть, как он все теряет. Как падает на колени, и ничего не может сделать. Прямо как она тогда, на похоронах. На похоронах, на которые он даже не пришел. Хотя, зачем-то, притащился на кладбище спустя шесть лет.
Шесть долгих лет, за которые она даже не смогла забыть его запах. Запах, от которого тошнило, и бросало в дрожь. Захлестывала ненависть. Ужас. А затем стыд. Не жила для себя, жила для своих фобий, для силуэта с длинными волосами.
Хотела увидеть его поражение, просто мешал страх. Что он, проводив взглядом кирпич, что упал прямо перед ним, поднимет голову и скажет: «Хел, это ты? Что, в глаза мне посмотреть боишься, нелепое ничтожество? Стала бить из-под полы?»
В такие моменты она действительно казалась себе ничтожеством, ведь ничего лучше особо придумать не могла. И, почему-то, была уверенна, что он все знает. Просто… позволяет. Спускает с рук, так сказать. Логически, Идл знала, что такое невозможно. Но чувства логике плохо подчинялись.
Ветер усиливался. Боль в голове сдавливала содержимое черепной коробки. Все плыло перед глазами, и мимо проходящие люди… все до одного виделись с темными длинными волосами. От этого бросало в дрожь, и девушка нервно смеялась. Понимала – галлюцинации. Прямо тут, когда она идет на подработку. Безумие, из-за которого она однажды потеряет рассудок, и больше его не найдет. Боль.
Ей было плохо. Хуже, чем все дни назад, хуже, чем когда-либо. Она шла медленно, покачиваясь из стороны в сторону, иногда опиралась на фонарные столбы, на лавки… не пройдя и более десяти метров она упала, упала на холодный, мертвый цемент. Прохожие тотчас отвлеклись от своих мыслей, уставившись на эпатажную молодую особу, которая, казалось, потеряла сознание.
Вокруг тут же скопились люди, с воплями: «девушке плохо!». Кто-то пытался прощупать пульс, привести в чувство юную женщину, а кто-то дрожащими руками набирал номер скорой. Мало ли что.