Тихими шагами Хелен подходила к двери. Пыталась слушать тихий говор за ней, но никак не улавливала слова. Взгляд становился печальным.
Забавно было говорить на «языке» брата. Она словно окунулась в то время, когда её семья была практически целой. Сейчас девушка почти полностью отвыкла от жаргонных фраз, и всегда держала себя в руках там, где это нужно, но с Айзеком требовалось ровно противоположное. Если говорить с ним вежливо, обыкновенно, без наездов и оскорблений, он быстро сникал. Погружался в депрессию и тихий траур. Горько ухмылялся, и говорил, что чувствует себя как в зале суда.
Суда над кем? Над ним?
Ироническое самоуничижение было образом его жизни. И спасением от гнилого самобичевания, вины. Еще один неудачник из семьи Идл, стереотипный, конвейерный. Умрет где-нибудь под забором, и ладно. Все равно никто не будет скучать. Будут только сетовать, что до смерти долги не успел раздать.
Ничтожество.
Тварь
- Вот ты прикинь. Он мне просто дал денег, чтоб я не ходил к тебе! Что за хрень у вас тут происходит? – Айзек смахнул пот с лица и непонимающе уставился на сестру. Подозрительно прищуривался, словно сканировал, но ни к какому выводу прийти не мог. Вздыхал. Запах медикаментов перебивал легкий парфюм от её одежды. – Хел, во что ты опять вляпалась?
- Это было вполне ожидаемо, да уж. – Веки спокойно закрылись силой неплохой актерской игры. – Он… один мужик, который достал меня. Не знаю, как сказать... он мой фанат. - Взгляд становился иронично-горьким. - Достал, спасу нет. Приклеился. Прилепился. Слушай. Братик… не мог ты мне немножко помочь кое с чем? – Хелен состроила самое милое лицо, на какое только была способна. – Самую малость помочь. Я даже позволю тебе пожить у себя подольше, если все пройдет гладко.
- Эй, не нравится мне это. Ну а вообще ладно, для тебя что угодно. Мне не с руки, чтоб еще одна сестра уплыла на тот свет. У кого тогда денег занимать? – Идл, вроде бы, шутил. А вроде бы нет.
- Ах ты жадный кусок дерьма… - девушка засмеялась, и ее брат вместе с ней. С легким опозданием, все еще внимательно разглядывая бликующие зрачки. – Мне как никогда нужна твоя помощь. Справишься?
- С чем угодно, мать. – Идл ей подмигнул.
- Только все должно быть прозрачно. И ты должен снова прийти ко мне завтра…
* * *
Ночь в больнице наступала быстро. Хоффман уже второй день подряд легко соглашался на ночное дежурство, и ждал этого, как самого большого сюрприза от мира. Мир много лет был ему должен, а тут, один за другим кинулся делать сладкие подарки. Насыщенные тем самым вкусом, пропитанные отвратительно-приятным запахом. Вожделенные и манящие часы. Время. Кожа, волосы, глаза. Та самая форма бровей и зубов. Забавный взгляд исподлобья.
Вся.
Немного вспотевший, более от нервов, чем от жары, мужчина расстегнул верхние пуговицы кипенно-белой рубашки. Он вновь посмотрел на часы, и вышел из кабинета. В больничных коридорах не было ни души, впрочем, как всегда, в это время суток. Редко кого привозили на скорой, а если привозили, в основном в кардиологию. Срочно оперировать кого-то с травмой требовалось крайне редко, а вправить вывих пьяному дебоширу мог любой, даже самый проблемный интерн. Райт медленно поднимался по лестнице, словно растягивал момент предвкушения. Растягивал время, прежде чем сказать: «ты никому не нужна кроме меня. Никто в целом свете не будет тебя так любить, как я». И не важно, сколько ей лет. Научилась она зарабатывать, или по-прежнему скачет от шеи к шее. Не важно.
Одна в целом свете, и вся для него. Одна. Осталось только купить наручники, чтобы Хелен еще более безропотно соответствовала этому желанию. Должно быть, ей бы пошло быть прикованной к батарее. Пространства целой квартиры для неё слишком много, во всяком случае, так показала практика. Теперь можно ограничиться кроватью. Этого… вполне достаточно.
Шумно дыша и немного ухмыляясь, врач взялся за ручку двери той самой палаты и потянул ее на себя. Сами собой вздрагивали уголки губ.
В помещении, как всегда стояла, жаркая тьма и тишина. Светлые волосы были раскиданы по подушке, а девушка, казалось, сильней зарывалась в одеяло, когда услышала шаги. Чуть-чуть качался катетер от капельницы под легким сквозняком, и по нему ползал длинный тусклый блик.
- Еще скажи, что не ожидала меня здесь увидеть. – Хоффман ухмыльнулся еще шире и осторожно провел рукой по одеялу.