- О! Хоффман!.. А ты чего тут делаешь? Я же сказала: утром приду. Или у нас новый виток домашнего ареста?
- В Париже сейчас утро, Идл. – Он смерил ее высокомерным взглядом, а потом взял за лицо, повернув его к себе. – Смотри мне в глаза.
- Зачем? Я пьяна в стельку. Уйди. Не трогай меня. – Она отвернулась от мужчины, который окинул взглядом бар, а потом глубоко вздохнул и сел рядом:
- Виски. Двойной.
- Ты что?? Тебе нельзя! Ты врач. Врачи не пьют. И не едят. Они вообще какие-то не такие люди… - Лицо у девушки выглядело так, будто она вот-вот докажет основное логарифмическое тождество. – А что, Айзек тебе ничего не передал? Вот ведь свинья позорная!
- Хел. Сколько можно надо мной издеваться? – Он вновь притянул лицо девушки за скулы к себе, дотронулся своими губами до ее и она, кажется, нисколько не сопротивлялась.
- Уйди. – Процедила Идл.
- Зачем? Я рад, что нашел тебя, и хочу тебя поцеловать. – Райт притворно улыбнулся.
- Хм, что-то тут не клеится. – Девушка недоверчиво смотрела на своего собеседника. – Я думала, ты будешь в ярости, и попробуешь после такого затолкать мою пятку мне же в глотку. Нет? Повысился порог фрустрации?
- Раз ты так думала, зачем делала то, что делала? Назло? – Врач прищурился. Казалось, он пытался состроить впечатление, мол, спокоен, и отлично держит себя в руках, несмотря ни на что. Но только состроить. – Тебе доставляет удовольствие меня бесить? Хочешь попытаться достать до дна моего терпения, да?
- Я уже видела твое «дно» - Хелен с усмешкой закатила глаза. – Не впечатлило, старый извращенец.
- Дно? Разве? Любимая, я жалел тебя. – Мужчина безучастно сдвинул брови. – Даже тогда жалел. Пытался быть снисходительным. С возрастом ты перестала ценить и это?
- А это правда, что у тебя есть дочь? – Усмешка становилась грустной. – И жена. Я слышала мельком от медсестер, когда ты шлялся днем по этажу. Это правда? Не сплетни?
Хоффман напрягся, сжал в руке стеклянный стакан. Ему не хотелось отвечать на этот вопрос. Очень, сильнее всего.
- Не важно. – Голос казался глухим. – Нас это не коснется.
- Да что ты говоришь. – Она опустила взгляд на стойку. – Ты изменщик. Предатель. И что будешь делать? Свою семью кинешь, или арендуешь для меня многофункциональный пыточный подвал? – Хелен рассмеялась на весь бар, и единичные посетители с легким негодованием и раздражением уставились на шумную гостью.
- Я разведусь и женюсь на тебе. – Врач сделал глоток из стакана. Так отстраненно, словно то, что он только что сказал, являлось незыблемой данностью. Чем-то предрешенным, неизменным. – Это нормально, разводов сейчас сотни. Я итак, зачастую, пропадаю на работе. Моя жена даже не заметит разницы.
- Не думаешь, что это цинично? – Идл сдвинула брови. Стало как-то обидно за ни в чем неповинную жену. Вряд ли она «не заметит разницы». – А ты циник, блин. На кой черт я тебе сдалась? М? Незакрытый гештальт? Окстись, бать, у тебя нормальная жизнь, семья. И из-за какой-то бабы ты хочешь все под корень срубить? Совсем башню от счастья сорвало, да?
- У меня нет никакой «нормальной жизни». – Сквозь зубы ответил Хоффман. – Ты ничего не знаешь. Я бы пол жизни променял на то, чтобы жить так, как я хочу, просто я не мог. Потому что ты «умерла». Но теперь я могу, и это… волшебное чувство. Развод – самая мелочная цена, которую я заплачу за свое счастье. Ты, Хелен, любимая... – Взгляд становился жутким. – Будешь кормить меня этим счастьем. А я приготовлю тебе стейк на ужин, на который, предварительно, заработаю, и который куплю. Мы договорились?
- Ты… концентрированно мерзкий. – Лицо исказила гримаса отвращения. – Звучит просто отвратно, словно весь мир тебе должен, особенно я. Откуда уверенность? Еще такой голос, будто каждый человек в этом мире должен тебе отсосать за исключительность. Дважды.
- Нет, только ты. И не дважды, а сколько я захочу. – Мужчина прикрыл глаза. – С возрастом, хочешь того или нет, ты понимаешь, что на триста долларов в месяц не выжить. Нет, выжить, конечно, но такая жизнь не соответствует твоим запросам. Твоим помадам и зонтикам, которые ты полюбила. – Он вновь сделал глоток, допив алкоголь. – Я соответствую твоим запросам. Бери мои деньги, трать, и соси мне. А, и сиди дома. Еще одного грузовика я не потерплю.