В палате раздался тихий, разрозненный смех обоих людей. Казалось, впервые за всю историю их знакомства эти двое смеялись вместе. Хелен, вроде бы, совсем успокоилась, и полосы со щек стали постепенно пропадать.
- Смейся надо мной, смейся. – Доктор недобро прищурился. – Поженимся, и я уверен, ты станешь чуточку поуважительнее, когда привыкнешь ко мне. Нельзя быть неуважительным с тем, с кем ты спишь, и от кого рожаешь детей.
- Боже, ты опять запел это. Я сказала, я не пойду замуж, чур меня. А еще я, слава богам, бесплодна. – Идл скрипнула зубами. – Не дождешься.
- Я думаю, я дождусь. – Он мягко придвинулся ближе. – У меня довольно обширный ресурс терпения. Плюс ко всему, я люблю тебя, и готов пойти навстречу практически во всем. – Улыбка становилась жуткой. – Расскажи, что ты любишь есть, какие цветы тебе нравятся. Что тебе подарить? Может, ты давно себе что-то хотела, но не могла позволить? Теперь ты можешь, потому что у тебя есть я. – В глазах мелькнула грусть. – Я постараюсь сделать тебе приятное. Давай… начнем с чистого листа.
- И что, память мне сотрешь? – С печальной усмешкой ответила Хел. – Это так не работает, Райт.
- У меня нет, особо, альтернатив. – Врач чуть привстал и наклонился над её лицом. – Какой секс ты любишь? Это я тоже хочу знать.
- Не надейся, извращенец. – Она сжала зубы и перевернулась, пряча лицо в подушку. – И вообще, уйди от меня. Хотел помириться? Помирился, все, шуруй. Апельсины с розами красивые, съем. Спасибо. Теперь шуруй. Совесть у него проснулась…
- Нет, Хелен, я не уйду. – Спокойно сказал Хоффман, печально глядя на светлый затылок. – Я хочу побыть с тобой. Сделать тебе приятное, в конце концов, я люблю тебя. Если бы я мог, я бы поцеловал тебя в самое сердце. – Он медленно протянул руку и погладил мягкие волосы прохладной бледной рукой. – Если бы это не было чревато заражением и его остановкой, конечно. – Снова раздался тихий, слегка смущенный смех.
- И для этого ты бы проломил мне грудную клетку. – Фыркнула девушка и сузила глаза. – Романтик хренов.
Казалось, она слегка успокаивалась, и открытая злость, со временем, сменялась легкими неловкими подколами. Хелен устала воевать. Устала ненавидеть, устала переживать, устала всматриваться в стекла его очков в ожидании, когда он занесет над ней руку. Отсутствие реакции на очевидные провокации успокаивали, девушка впервые за долгое время расслаблялась, пусть и рядом со своим насильником.
Все равно его было жаль, и откуда росло это чувство, она не понимать. Да и понимать такое было страшно. Все равно, временами, его было периодически жаль. Особенно из-за мысли, что ему могло быть больно. Хотя разве можно чего-то желать своему насильнику кроме боли? Как оказалось, можно. Здоровья. И пусть, даже если от этого Идл становилась самой большой дурой на земле.
- Эй, врач. – Тихо позвала Хел, глядя в подушку.
- М?
- На кой черт я тебе сдалась? Серьезно. Ты уверен, что оно тебе вообще надо? Что не стоит… пересмотреть приоритеты?
- Зачем мне сдалась самая милая, забавная и харизматичная женщина на всей земле? Интересный вопрос. – В голосе вновь читалась грусть. Казалось, ему было больно оттого, что она так уничижительно о себе говорила, но, в конце концов, разве он не делал тоже самое? Не разрывал в клочья её самооценку? – Просто однажды я полюбил одного замечательного человека. Тебя. Теперь я больше не могу полюбить никого другого и, если честно, не хочу.
- То есть тебя прокляли. – Прозвучал сконфуженный ответ. – Мной.
- Благословили. – Вздох. – Если бы я разглядел это в самом начале, все могло бы быть иначе.
Ведь она так и не сумела опровергнуть, что он мог ей понравиться.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов