Но вот мы в заветной тишине рабочего кабинета господина Башира. Женщина не оставляет меня стоять на пороге и тянет за собой к столу, на котором разложены небольшие карточки.
– Не буду тебя задерживать, дорогая. Знаю, что сын может в любой момент хватиться тебя, поэтому нам нужно поторопиться.
– Я тут подобрала нескольких кандидаток…
Мы оказались совсем близко и я смогла разглядеть карточки, которые были ни чем иным, как фотографии девушек.
Пятнадцать молодых и красивых девушек. Пятнадцать наследниц империй своих предков. Элита, окончившая хорошие ВУЗы заграницей, имеющая запланированное идеальное будущее. Мне не нужно слушать маму Сардара, чтобы понять, чьи фотокарточки лежат передо мной. Так уж вышло, что я прекрасно знаю тот минимум о каждой из них, который необходим мне для рабочего процесса. Каждая из кандидатокнезамужняя.
В моей голове абсолютная пустота. В груди поселилась тупая ноющая боль. Я четко осознаю, что происходит, но решаю убедиться в своей догадке и прислушаться к словам женщины, что продолжает говорить:
– Я подобрала всех хорошеньких незамужних девушек из приличных и уважаемых семей.
Из приличных и уважаемых семей, Далия. Куда ты собиралась влезть, дурочка? Неужели забыла, что в современном мире наши желания стоят на самом последнем месте цепочке правителей мира. В приоритете всегда остаются деньги, какой бы сферы это не касалось. Таков закон для всего. И если совсем уж начистоту, то я не до конца уверена, что семья удочерившая чужого ребёнка может считаться приличной для семьи моего мужчины.
Моего мужчины? О, черт-черт-черт!
А ведь и Сардар не знает о том, что с родителями у меня не кровная связь. Я бы ему сказала, но теперь, после слов его матери, не могу быть уверенной, что ему эта информация понравится. Что если для Сардара это будет чем-то неправильным? Связываться с человек, непонятно откуда взявшегося. Вдруг во мне дурные гены или плохая наследственность: родители пьяницы или наркоманы?
Вопросы, вопросы и ни одного ответа.
– Далия, я очень надеюсь на твою помощь. Как бы мне не хотелось этого признавать, но лучше тебя никто не знает моего сына. Я хочу знать, кто сможет понимать Сардара. Он ведь совсем непростой человек. Ты должна знать, кто точно будет ему понравиться, а кто наоборот – станет отталкивать.
Во рту сухой ком. Как в тумане, тыкаю пальцами в фото в тех, кто не подойдёт уж точно. Это те, кто курят, либо прежде курили. С таким мой шеф никогда не смирится. Даже если девушка давно бросила плохую привычку. Итого, по моей вине шесть человек выбыло из закрытого конкурса.
Сурая быстренько собирает фотографии кандидаток в две стопки: одну убирает в ящик стола, а другую оставляет в руках. Как раз вовремя, потому что в следующую секунду двери в кабинет открываются, и на пороге появляется мой босс. Он цепким взглядом окидывает наши фигуры и мебель вокруг. Его глаза цепляется за белый прямоугольник в руках у матери. И не сводя с него напряжённый взгляд он обращается ко мне:
– Вы закончили?
– Да, – отвечаем одновременно с женщиной.
– Спасибо, милая, – благодарит она меня и направляется к выходу, – оставлю вас.
Когда женщина исчезает, прикрыв за собой дверь, Сардар впивается в меня напряжённым взглядом.
– О чем вы говорили, Далия? – Обманчиво спокойным тоном произносит он.
– О женском. Не заставляй меня рассказывать, – прошу его и молюсь, чтобы это сработало.
Я почти никогда не врала боссу. Недоговаривала – да, но врать – нет-нет-нет. Ни в коем случае. Разве что в очень редких случаях: жизненно необходимых.
Уловка срабатывает. Мужчина прекращает допрос и немного расслабляется.
– Хорошо. А теперь, раз мы наедине, давай поговорим.
Он опускает вдоль тела руки и медленно надвигается. Когда оказывается передо мной на расстоянии вытянутой руки, останавливается и низким, вкрадчивым голосом спрашивает:
– Ты согласна попробовать со мной строить отношения?
Всевышний, как он красиво это произнёс. Этот момент навсегда отпевается у меня в памяти. Такой красивый и любимый (?). Права была мама. Все же я слишком себя накрутила.
– Прости, Сардар, но нет. Я не хочу.
– Хм, – уголок его губ поднимается в улыбке, – а ещё совсем недавно мне казалось ты готова была согласиться. Что же изменилось за пол часа?
Его дедуктивные способности всегда меня поражали. Но вопрос в том, как он понял, что я готова была согласиться?
– Что тебе сказала моя мать?
Он делает шаг ко мне – я от него. Мы замираем. Я в растерянности, он – суров. Между нами повисает напряженная тишина, которую нарушает стук в дверь.