Открыла воду и умылась. Итак, что мы имеем? У преследователя был мой телефон. Это значит, что теоритически, он может выяснить, где я живу. Наверное, мне стоит обратиться в полицию, но внутреннему голосу почему-то эта идея не нравилась. Но и одна я во всем этом разобраться не смогу, с ума сойду просто. В голове всплыло два имени: Изи и Алекс – единственные люди, с которыми я более-менее общаюсь. Только вот Изи с моей же подачи укатила отдыхать, а Алекс просто не внушал особого доверия. Увы, выбора у меня нет, так что придется обратиться за помощью к начальнику. Заодно и проверим, насколько сильны его хваленые чувства.
Решено, сейчас соберу вещи, и завтра вместе с ними с самого утра побегу на работу, кинусь на мужественную шею босса и слезно попрошу спасти меня от этого ужаса. Какой-никакой, но план. И благодаря ему в душе появился крохотный огонек надежды.
Сбросив с себя грязную и рваную одежду, я наспех ополоснулась и промыла ссадины. На голове, в районе лба, была устрашающая рана. Кажется, не очень глубокая, пока обойдусь пластырем, но обработать точно нужно. В одном белье я покинула ванную и отправилась в комнату на поиски аптечки. В последнюю секунду краем глаза успела заметить за спиной отделившуюся от стены тень, а потом сильные руки обхватили меня за плечи, прижали к себе и глубокий мужской голос, обжег мне ухо.
- Спи…- последнее, что я услышала, прежде чем мир исчез.
Глава 5
Мягкий свет окутал меня с головой, отчего стало тепло и уютно. Я огляделась, но рядом никого не было, только свет, настолько яркий, что глаза начали болеть. Спустя мгновение он исчез, но я отчетливо ощущала его внутри себя, в каждой клеточке тела. Это ощущение придавало мне уверенности, впервые за долгое время я чувствовала себя сильной. Грудь пульсировала, и я точно знала почему. Моя татуировка будто бы ожила; чаши весов пришли в движение.
- Научись управлять даром, Мия, - послышался знакомый голос. Я завертелась, пытаясь найти его обладательницу, но поняла, что источник в моей голове. Голос продолжил: – От твоих решений зависят чужие судьбы. Ты должна поступать мудро, думать не только умом, но и сердцем.
- Но я этого не хотела, - пробормотала я в отчаянии. – Я не могу решать за других! Кто я вообще такая, чтобы обладать этой властью?
Голос обволакивал меня, как будто гладил по голове, перебирал волосы.
- Судьба не всегда справедлива, но некоторые заслуживают получить еще один шанс. И только в твоих силах этот шанс подарить.
- Кому я должна его подарить? – недоумевала я. – Как узнать, кто его достоин, а кто нет? Я ничего не понимаю…
От избытка эмоций мне опять захотелось расплакаться. Почему все так запутанно? Почему эта ноша легла именно на мои плечи?
Голос будто бы знал, о чем я думаю.
- Мия, ты гораздо сильнее, чем сама считаешь. Просто доверься судьбе! Мой дневник поможет тебе во всем разобраться.
Дневник, а я уже успела о нем забыть!
- А если у меня не получится? – сомнения одолевали меня. – Если я сделаю что-то не так?
- Просто будь собой, моя девочка, - услышала я перед тем, как резко проснулась.
Пробуждение было не самым приятным. Голова казалась чугунной, а тело ныло. Все-таки вчерашние «приключения» давали о себе знать. И только тут до меня долетели отголоски прошлого вечера: Анна, разгромленный дом, преследователь. Я вскочила на ноги и быстро осмотрелась: большая, светлая комната, из мебели только кровать, шкаф и стол с двумя стульями. Что-то подсказывало, что в этой комнате никто не жил, слишком неуютной и пустой она была. Но как я тут оказалась?
Воспоминания потихоньку выстраивались в хронологической последовательности, а мои волосы параллельно этому вставали дыбом. Мамочки, кажется, меня похитили! Паника накатила такой мощной волной, что даже дышать стало трудно. Что же делать? И что теперь со мной будет? Неужели, меня убьют?
Приложив неимоверные усилия, я все же смогла немного успокоиться. Ровно настолько, чтобы мозг начал здраво мыслить. Во-первых, если бы меня хотели убить, то уже убили. Во-вторых, я не связана, не нахожусь в страшном подвале, а значит, мне не хотят навредить. Но чего же тогда от меня хотят?
Я стала нервно расхаживать по комнате, взгляд зацепился за большое зеркало шкафа, и я замерла. От стыда щеки залил румянец. На мне по-прежнему было только нижнее белье, в котором я вышла из ванной. Значит тот, кто меня сюда принес, успел хорошо рассмотреть все. Особенно стыдно было за трусы с пандачками. Зато никаких ссадин не было ни на голове, ни где-либо еще. Хм, странно…