— У боли есть много источников, ее испытывают святые праведники и отъявленные подонки, — сказав это демон поймал на лету бражника. — Даже они, проклятые души пилотов вермахта, чувствуют одну лишь боль.
— Хенде хох! — пропищал череп на спине пойманного бражника.
Демон, как опытный коллекционер бабочек, невозмутимо проткнул бражника булавкой.
— Ах, ах! — завопил бражник, череп на его спине исказился в гримасе боли. — Думес швайн!
— При жизни их ладони тянулись к солнцу, — сказал демон, направляя руку с проткнутой бабочкой к фонарю. — Во тьме, они тянуться к любому свету.
— Зонне, зонне, — простонала белая черепушка.
Варя не знала ни о Вермахте, ни о его летчиках, во всяком случае она о об этом не помнила, но ей стало искренне жаль бражников.
— Он разве от этого не умрет? — поинтересовалась Варя.
— Умрет, — спокойно ответил демон. — И возродится где рухнул его самолет. Всех этих асов, — он кивнул в сторону пролетевших мимо Вари бражников. — Сбили над Николаевым, теперь они будут вечно в его аду.
— Что это за место, Николаев?
— Город, из твоей вселенной. Где-то на Юге Украины.
"Украина", мысленно повторила Варя, это слово ей казалось каким-то магическим.
— Разве у городов есть свой персональный ад?
— У этого, да. Редкое место, где ад почти не отличается от ночного города. В Николаеве и адский вокзал есть. Наш поезд делает там остановку, от туда они к нам и залетают, — демон указал на бражника.
Варя остолбенела, она и не думала, что за пределами вагона есть целый мир.
— А я могу сойти с этого поезда?
— Ты можешь сойти с ума, если окажешься слишком далеко. Мир по которому движется поезд, это мир демонов. Больше тебе расскажет тот, к кому ты идешь.
— От куда вы знаете к кому я иду?
Демон постучал по стенке.
— Я через нее все слышал.
Понятно, — засмущалась Варя. — Пойду куда шла.
— Николаев! — со странным акцентом пропищал бражник.
Варя посмотрела на замученную бабочку.
— Ах да, пока еще не ушла... Вы летчика отпустите.
— Он должен побыть наедине со мной и с болью, которую я ему дарю, — безжалостно ответил демон.
— Зачем? Вам больше заняться нечем? — Варя направила яркий чуть размыленный из-за летающей пыли луч на разноцветный кубик. — Побудьте лучше наедине с вот этим.
— Там все уже решено, — не глядя ответил демон.
— Не очень похоже на правильное решение, — сказала Варя, обратив внимание на хаотичность цветных квадратиков.
— Моя головоломка, мои правила. В кромешной тьме все его стороны были одинаково черными. Ты своим светом нарушила стройный порядок, при чем не только лишь здесь, но и в завтрашнем дне. Мало кто может это делать.
— Я лишь показала несоответствия.
— Эти несоответствия существуют лишь тогда, когда мы их можем видеть или когда мы вмешиваемся. Так гласит древний Квантовый трактат.
Внезапно разноцветный кубик запрыгал на маленьком столе, забрызгивая его свежей кровью.
— Что с ним? — недоумевая спросила Варя.
— Кто то собрал смертельную комбинацию, — обрадовался демон. — Для меня это единственный альтернативный выход без твоего браслета.
— В смысле выход?
— Я ненадолго, — не объясняя ответил демон. Он вытащил булавку из трепыхающегося бражника и вонзил себе в переносицу, где проходила глубоко врезанная в кожу проволока. — Еще увидимся, — добавил он, после чего выбросил раненую бабочку, взял кубик и исчез.
"Фу", подумала Варя, "здесь все если не мерзкие, то очень странные". Она подняла бражника и положила его на верхнюю полку.
— Данке шон, — еле-еле простонала бабочка.
— Надеюсь, это слова благодарности, — сомневаясь произнесла Варя и отправилась к другому концу плацкарта.
Она старалась идти как можно быстрее, чтобы не заострять внимания на уродливых пассажирах, сейчас ее волновали всего лишь двое.
По мере приближения вагон становился длиннее, он словно растягивался и создавал иллюзию бесконечности. Именно таким Варя его увидела впервые, из-за чего предположила, что её цель близка и тут же оказалась права.
— Опять ты? — пробулькало откуда-то снизу.
Варя резко остановилась, обернулась и посветила на нижнюю боковую полку.
Омут, как его назвал мелкий бес или человек-студень, как его охарактеризовала Варя, при свете фонаря выглядел еще отвратнее, нежели когда скрывался за полутьмой. Его прозрачная кожа была похожа на бледную розовую медузу и демонстрировала весь внутренний мир костей сосудов и работающих органов. Облезлая рыбка в раздутом от воды желудке, попав под ослепительно-острый свет, забилась по матовым упругим стенкам, подняв противную густую муть.