— Намажьтесь, как следует, — быстро проговорил Эл и, вскочив на место кучера, резко дернул поводья. — Но! Но!
Но лошади его поняли и без но — они рванули так, что Варю накрепко вдавило в кресло.
Выйдя из лавки, усатый стражмейстер увидел лишь уменьшающийся вдали черный квадрат кареты.
— Паскуда конская! — заорал он вслед. — Мы еще с тобой встретимся, кобылий ты подхвостник.
Выбеленные мелом здания давно остались позади, с ними исчезли чистота и видимое благополучие. Впереди ждали трущобы и руины замшелого города. Поредевшая брусчатка и многолетний мусор сильно замедляли ход. Карета все больше походила на увязающую в клею улитку, а уставшие потные лошади на две тающие ледяные глыбы. Дальше ехать было бессмысленно. Эл остановил карету в тени облепленной птичьим пометом статуи, голову которой, обвивало старое взъерошенное гнездо. Эланд поспешил открыть девочке дверь, но Варя вышла самостоятельно. За нею следом выскочил лохматый пес.
— Вас, прямо, не узнать, — сказал Эл, глядя на обмазанную кремом Варю.
— У меня от него все тело чешется, — пожаловалась девочка.
— Придется потерпеть, другого выхода у нас нет, — неутешительно ответил Эл, вытаскивая сумку с дорогостоящим фамильным гобеленом и кое-какими припасами. — Надеюсь, вы не сильно устали. А то путь нам предстоит не легкий.
— Спасибо, я в норме, — поблагодарила Варя, разглядывая широкую полукруглую площадь. В ее центре находился заросший мраморный фонтан вокруг которого, паслись рыжие пятнистые козы. Пастух в жилете из таких же пятнистых шкур стоял рядом с ними. Он опирался на тяжелую палицу и не сводил глаз с прибывших чужаков. Других людей видно здесь не было.
— Тогда пойдемте, — сказал Эл, взваливая сумку через плечо.
— А как же карета? — предусмотрительно спросила Варя. — По ней смогут выяснить, что мы здесь.
— Не смогут. Местные карету разберут быстрее, чем сюда явятся стражмейстеры, — успокоил Эл и тут же насторожил. — Тут не так безлюдно как кажется, но мы пойдем с вами дальше, туда, где нас точно не заходят искать.
— К бандитам и головорезам?
— Вроде того. Мы идем в гетто аристократов, но перед этим навестим кое-кого еще.
Варю трудно напугать тем, чего она не может себе представить, но мрачная интонация Эла ее очень настораживала.
Мох и вьющиеся лианы росли здесь почти везде, отчего ряды полуразрушенных зданий были похожи на тропический каньон.
— Двести лет назад тут жили очень богатые и знатные люди. Теперь это место, где разлагается их наследие, — грустно прокомментировал Эл.
— Мне очень жаль.
— Будьте с этим чувством поосторожней, гиера Варя. Особенно здесь.
Они свернули в узенький переулок, который выглядел скорее как бесформенное горное ущелье. На одной из уцелевших стен их встречала настенная живопись в виде черной перевернутой короны и красными потекшими надписями: «Конец монархии, начало анархии!», «Делитесь с ближним» и «Жадность убивает гьеров».
— Очень прошу, не отставайте от меня ни на шаг, — попросил Эл, пытаясь придать голосу спокойный тон, но у него это плохо получалось.
Ни о чем не волноваться удавалось лишь одному лохматому псу. Он невозмутимо поднял заднюю лапу и помочился на исписанную стену.
— Здесь все настолько опасно? — еле слышно поинтересовалась Варя.
— Для вас особенно. Эти переулки поделены между семейными бандами, где всем заправляют женщины. Которые, кстати, очень не любят других незнакомых женщин.
Тесный переулок оказался гораздо живее главной центральной улицы. Пройдя вглубь, Варя увидела двух тощих парней с голыми блестящими от пота торсами. Они вяло развешивали мокрые залатанные простыни и о чем-то тихонько спорили. Еще чуть дальше трое скучающих мужичков лениво валяли войлок. Заметив чужаков, люди бросили свои дела и с интересом уставились на незнакомцев.
Раздался тягучий пронзительный свист, и на улице тут же появились одетые в коричневые балахоны девушки. Они преградили дорогу путникам, грозя внушительными стальными прутьями. В ответ на агрессию пес выскочил вперед, оскалился и зарычал.
— Доброго дня, гиеры! Мы пришли к матушке Ове, — начал Эл.
Услышав это имя, девушки переглянулись.
— Что ты тут забыл, Эланд? — послышался немолодой женский голос.
— Матушка Ова? — переспросил Эл.
— А на кого я еще, по-твоему, похожа? — проворчала строгая седая женщина, тихо шаркая кривыми ногами.
Ова потеснила девичью стражу и стала напротив Эла. На ней было длинное бежевое платье и красные глиняные бусы.