- Глеб, она у нас.
- В смысле "у нас"?
- На рынке.
-Бл*ть, ты можешь яснее выражаться?
- Ищем ее, повеси.
Глеб уже гнал в сторону рынка - езды полтора часа при хорошем раскладе. Выругался и вдавил педаль газа до упора.
- Глеб, слышишь? - услышал взволнованный голос приятеля.
- Да.
- Она в семьдесят девятом квадрате.
- Что? Какого х*я она там забыла?
- Не знаю.
- Так узнай, мать твою!
Сбросил звонок, только для того, чтобы через тридцать минут вновь снять трубку и услышать, что она у Рябого.
- Что она, бл*ть, там делает?
- Едем туда.
- Ее найти. Меня ждите на месте. Через минут пятьдесят буду. И, сука, чтобы никто, ты меня слышишь, Фролов, никто не ушел.
Семьдесят девятый квадрат - это заброшенная фабрика, которая впоследствии стала частью рынка. Естественно, Орлов знал, кто там обитает и, что происходит. Но, как и на многое другое закрывал глаза - платят и хрен с ними, пусть существуют.
Серега Рябой платил исправно. Делец среднего звена, шлюхи и торговля живым товаром его стезя. Но какого хера там забыла его Полина, Глеб не понимал. Если этот ублюдок ей что-нибудь сделал, - подумал и пальцы со всей силы сжались на руле.
-21-
Я повернула голову и посмотрела на вошедших людей - сердце на миг остановилось, а потом сделало радостный кульбит. Я узнала этого голубоглазого парня, друга Глеба, Костя, кажется.
Сделала неуверенный шаг к нему. Он посмотрел на меня, нахмурился, потом ободряюще улыбнулся и перевел взгляд на Рябого.
- Ну, здравствуй, Сережа.
- О, Константин, сколько лет, сколько зим, чем обязан? - протягивая руку, нацепив радушную улыбку, двинулся на встречу Рябой.
Фролов проигнорировал его жест, прошел и сел в хозяйское кресло за стол.
- Что ж ты, Сережа, беспредельничаешь?
- Я? Что ты, Кость, в мыслях не было.
Костя улыбнулся уголками губ, глаза оставались ледяными.
- О мыслях ответ перед Орловым держать будешь.
Рябой побледнел до синевы на губах.
- О-орловым? - чуть запинаясь, спросил он.
- Видишь ли, Сережа, у Глеба Аркадьевича есть маленький пунктик: он очень не любит, когда трогают то, что принадлежит ему. А Полина — его.
- Но я не знал. Да и не трогал я ее.
Константин насмешливо поднял бровь, перевел многозначительный взгляд на мое лицо, на куртку, валявшуюся на полу, и обратно на полуобморочного Рябого.
А я из всего разговора для себя выделила только один момент - скоро я увижу Глеба, совсем скоро. И глупое сердечко забилось в болезненно - радостном предвкушении. Он меня не оставил, он придет за мной.
- Полина, присядь, - указал на кресло Костя.
На негнущихся ногах я подошла и села.
- Ты в порядке? - опять обратился ко мне парень.
Я легонько кивнула.
Ну как в порядке. Ровно настолько, насколько могла быть в данной ситуации. Мне кажется, я еще не осознавала, что со мной произошло и что все закончилось. То, что сейчас творилось в этой комнате, проходило мимо меня.
- Кость, я не трогал девчонку, - вновь заговорил Рябой. - Да, бл*ть, ты хоть скажи им, что это не я, - обратился ко мне.
Но я упорно молчала. Возможно, если бы я знала, что произойдет позже с ним и с теми двумя, я бы попыталась заступиться, как бы смешно это не звучало. Возможно. Но я абсолютно в этом не уверена. С недавних пор что-то черное, нехорошее поселилось во мне, требуя расплаты и крови. И это что-то набирало обороты, прорастало, обвивало своими длинными стеблями все мое нутро. Пугало ли это меня? Еще и как! Хотелось ли мне избавиться от пробуждающейся новой меня? Скорее нет, чем да.
Я настолько углубилась в свои мысли, что даже не слышала, как вошел в комнату ОН. Не слышала, но почувствовала. Подняла голову и столкнулась с его напряженным, оценивающим взглядом. Глеб сканировал меня, не пропуская ни одного сантиметра: задержался глазами на разбитых губах, на опухшей скуле, перевел взгляд на куртку и вновь на меня. И все молча, в звенящей тишине.